Умер Борис Ельцин. Ускользнув навечно от суда юстиции, он не ушел от суда народного мнения и никак уж сможет уйти от суда истории. Как очевидно большинству экспертов, не принадлежащих к партии власти, итоговые оценки будут не в пользу покойного.
«Геополитическая катастрофа века», какой стал, по словам В. Путина раздел Советского Союза с утратой 20% национальной территории и превращением 150 миллионов русских в разделенный народ, дала толчок глубоким регрессивным социально-экономическим и культурным процессам в «новых независимых государствах» (они же - обломки территориально-производственного комплекса бывшей сверхдержавы).
Первый раздел России (СССР) в 1991 году не был следствием самораспада: он увенчал победу США в многолетней, напряженной холодной войне.
На Западе существует огромное количество неизвестной широкому русскому читателю серьезной исследовательской литературы, посвященной этому эпохальному событию – победе США и расчленению СССР. Одна из лучших работ - прекрасно документированная книга Питера Швейцера «Победа: Тайная стратегия администрации Рейгана, которая ускорила крушение Советского Союза (Peter Schveizer. Victory: The Reagan Administration Secret Strategy That Hastened the Collapse of the Soviet Union (The Atlantic Monthly Press: 1996).
В книге подробно описано принятие администрацией Р. Рейгана за несколько месяцев до смерти Л.И. Брежнева тайной стратегии демонтажа СССР, намечавшей нанесение систематических ударов по основным слабым местам советской системы. Важнейшими инструментами этой стратегии стали секретные операции американских спецслужб (включая операцию по втягиванию СССР в войну в Афганистане), тайная дипломатия, раскручивание гонки вооружений, специальные мероприятия по удушению советской экономики с ее сырьевой доминантой (сговор крупнейших международных банков и корпораций, обеспечивший сброс мировой цены на нефть с 35 до 10 долларов за баррель), политические маневры и т.п.
Решающий успех в этой тайной войне был обеспечен благодаря тому, что противнику удалось, как писал С. Кара-Мурза, «завербовать достаточную часть номенклатурной верхушки и привести к власти прозападную группировку». Стараниями этой группировки была разрушена вся политическая культура советского общества, создана чрезвычайная напряженность в сфере национальных отношений, заложены условия для невиданного расцвета теневой экономики, преступности, деградации техносферы, упадка образования, здравоохранения. Вот как охарактеризовал суть действий верхушки КПСС директор Института международных отношений Колумбийского университета (США) С. Бялер: «Начиная перестройку, Горбачев и его помощники в руководстве инициировали процесс, который не поддается полному контролю и которым нельзя всесторонне управлять».
Результаты победы США требовали закрепления, которое состоялось в годы правления президента Б.Н. Ельцина (1991-1999). Именно тогда возникло исторически беспрецедентное явление – политический режим, выступивший инициатором и «гарантом» таких социально-экономических изменений, которые начали блокировать воспроизводство жизни на крупнейшей в мире государственной территории.
Для характеристики данного явления лучше всего подходит термин, уже более или менее устоявшийся в политической литературе, - «ЕЛЬЦИНИЗМ».
Ельцинизм – это феномен, возникающий на вполне определенной социальной базе. Можно говорить об идеологии, политической организации, политической практике ельцинизма. Социальная база этого явления – компрадорская буржуазия, коррумпированная бюрократия и криминалитет. Отстаивая интересы этих малочисленных, но агрессивных социальных групп, ельцинизм обеспечивает поддержку своей антинародной, антинациональной политике. Идеология ельцинизма глубоко враждебна традиционному мировоззрению русского и других народов России, она пытается оправдать несправедливость и неравенство, антигосударственное поведение, диктатуру меньшинства, бездуховность, индивидуализм, стяжательство, космополитизм.
Философско-культурный генотип ельцинизма – это генотип прорвавшегося к власти в РФ маргинального паразитического меньшинства. На смену советской элите пришла новая «элита», имена представителей которой регулярно фигурируют в списках американского журнала «Форбс». Единственный критерий элитарности этого слоя – деньги. По понятиям этой «элиты», основным принципом формирования руководящих кадров государства служат не профессионализм, служебная этика и личные убеждения, а лояльность тому, кто стоит на вершине пирамиды власти.
Главная особенность ельцинизма как политического режима состоит в том, что он был призван решить задачу прекращения существования РСФСР/РФ в качестве носителя суверенной государственной воли и полноценного субъекта международных отношений. Ельцинизм стал режимом «внешнего управления» российской территорией с ее богатейшими запасами минеральных природных ресурсов (в первую очередь нефти, газа, металлов) и вторым в мире ядерным потенциалом.
Ельцинизм – это типично авторитарный политический режим. Его оригинальность - в сочетании прямого физического насилия над политическими противниками (кульминация - расстрел демократически избранного российского парламента в октябре 1993 года) с внешними атрибутами представительной демократии; в сочетании воинствующего идеологического антикоммунизма с антидемократической практикой, унаследованной от номенклатуры КПСС (придание Администрации Президента РФ управленческих функций ЦК КПСС и др.).
Такое сочетание несочетаемого в стиле политического «посмодерна» должно было «дисквалифицировать» национальную традицию, «отменить» национальное наследие, произвести разрыв преемственности в общественной жизни и государственном строительстве, начать историю России, так сказать, «с чистого листа».
Ельцинизм стремился не к формированию новых, а к де-формированию всех вообще сколько-нибудь организованных общественных отношений. Как указывал лауреат Нобелевской премии по экономике Джозеф Стиглиц, это осуществлялось по двум главным направлениям: а)путем создания стимулов не к накоплению капитала, а к «грабежу государственной собственности»; б)путем уничтожения «тех немногих достижений, которые оставила коммунистическая эпоха» (важнейшими из них Д. Стиглиц справедливо считает «высокий уровень человеческого капитала, особенно научно-технического» и «относительное равенство»).
Установленный в России в годы ельцинизма способ общественного производства можно характеризовать и как господство криминально-административного капитала, свободно парящего над гигантским массивом бедности, и как симбиоз аппарата власти и частного бизнеса. Такой симбиоз носит одновременно и антирыночный, и антигосударственный характер: государство отказывается выполнять общие общественные функции и не просто «уходит», а «бежит» от всех видов социальной ответственности; крупный бизнес, всходивший, как на дрожжах, на легализованном грабеже государственного имущества, вынужден функционировать в отсутствии гарантированных прав собственности; малый бизнес становится изгоем – экономическая политика ельцинизма отказывает ему в той государственной поддержке, которая превращает малое предпринимательство в двигатель современного экономического развития.
Надстройкой над таким базисом становится псевдо-конституционная, псевдо-демократическая, псевдо-федеративная и анти-социальная структура власти, превращающая государственное поприще в заповедник реализации криминальных интересов и перманентной борьбы за эти интересы.
По своей философии ельцинизм принципиально и радикально противостоит либерализму. Уклад ельцинской России и либеральный капитализм – это структуры разной формационной природы. И не как родственные души поддерживал Запад ельцинистов, а как людей, подрядившихся сломать российскую государственность, уничтожить сильную промышленность и науку, разрушить армию, открыть перед транснациональными корпорациями путь к установлению прямого контроля над естественно-природными богатствами России.
Производственно-техническая, социально-экономическая и демографическая деградация, на которую обрек Россию ельцинистский режим, не была «трагической ошибкой», как полагает Д. Стиглиц, - она явилась следствием спланированной хаотизации и варваризации отношений собственности и власти.
Основными этапами этого процесса стали:
- ликвидация функции национальных денег как средства сбережения и оттеснение национальной валюты как средства обращения; результат - подрыв шансов формирования в России нового среднего класса собственников, привязка экономики страны к иностранной валюте (доллару США), устранение «демократического капитала» (малый и средний бизнес) из политической жизни страны;
- организация государственного переворота 21 сентября – 4 октября 1993 года с показательным расстрелом в Москве высшего органа представительной власти – Верховного Совета; результат – подавление воли оппозиции и принятие Конституции 1993 года с ее особой формой правления (фактической монополией на власть неконституционного органа – Администрации Президента) и консервацией юридически абсурдного федеративного устройства бывшего СССР;
- захват, раздел и монополизация узким кругом лиц важнейших объектов государственного имущества (ваучерная приватизация, кредитно-залоговые аукционы); результат – окостенение социальной структуры, исключающей полноценное гражданское общество, зато выделяющей полюс олигархического богатства с его идеологической обслугой и полюс массовой бедности;
- создание официальной финансовой пирамиды ГКО («государственных казначейских обязательств»); результат – еще один мощный удар по национальной валюте в 1998 году, позволивший уничтожить три четверти вновь накопленных рублевых сбережений населения;
- выведение стратегических природных ресурсов России из национального лицензионного режима; результат – создание такого режима недропользования, который стал гигантским насосом, непрерывно качающим из страны невозобновляемые природные ресурсы;
- закрепление бесконтрольной, с точки зрения закона, власти правительства и Центробанка над национальным денежным обращением; результат – создание таких схем валютного регулирования и обслуживания государственного внешнего долга, которые ведут к хроническому бюджетному и инвестиционному голоду;
- увеличение двойной (сырьевой и долговой) зависимости России при отказе государства от функции стратегического планирования и отказе от проведения сколько-нибудь внятной энергетической, промышленной и научно-технической политики;
- начало подготовки к новому витку «реформ», которые затронут теплоэлектроснабжение и жилищно-коммунальное хозяйство; наиболее вероятный результат - распад инфраструктуры жизнеобеспечения и организованной жизни на единой национальной территории.
По сумме воздействий на общество «реформы» 90-х годов вообще не имели никакого отношения ни к принципам либерализма, ни к свободному рыночному обмену, ни к демократии, ни к правому обществу.
Единственное, что можно сказать о «реформах» периода ельцинизма с уверенностью, - это то, что они носили глубоко антинациональный характер. Они закрепили тенденцию нарастающего отставания России от современной технологической цивилизации. В способе жизнедеятельности десятков миллионов людей отчетливо проступили черты социально-культурной деградации.
Хотя в основу идеологии ельцинистских «реформ» было положено заклинание рынком, но в действительности денежно-кредитная политика «реформаторов» (создание хронического дефицита денег в экономике и искусственно дорогого кредита) стала политикой разрушения внутреннего рынка и рыночных связей. Так называемая политика «стерилизации денежной массы» явилась по своему экономическому содержанию политикой стерилизации национальных производителей.
В годы ельцинизма подавляющая масса граждан России по уровню реальных доходов дважды (в 1992 и 1998 годах) резко отбрасывалась вспять. Во второй раз, после происшедшего в августе 1998 года отказа государства платить по своим обязательствам, реальные доходы населения России только к 2003 году смогли достичь уровня 1997 года.
Ельцинизм закрепил дрейф России в направлении, противоположном, вектору развития современной технологической цивилизации, в том числе и в области заработной платы. Доля заработной платы в валовом внутреннем продукте России, по официальным данным, в 2-3 раза ниже аналогичного показателя не только в США, Великобритании, Германии, но и в такой слаборазвитой стране, как Польша.
“Реформы” в огромной степени увеличили расслоение граждан по доходам. Отношение суммарных доходов 10% самых богатых граждан к доходам 10% самых бедных в 1991 г. в СССР составляло 4,5 (в США – 5,6), а уже к 1994 г., то есть в течение трех первых лет правления ельцинского режима, этот показатель, по данным Госкомстата, подскочил до 15,1. Исследования социологов, определяющие фактический доход с учетом теневых заработков, давали на тот же 1994 г. картину еще большего разрыва по доходам – в 18,9 раз. С тех пор этот разрыв продолжал расти. А по некоторым данным, к началу 2000-х годов он уже достигал 60-кратной величины (!!!).
Рост поляризации богатства и бедности по регионам, ослабив экономические связи внутреннего рынка, привел к критической для состояния национальной безопасности территориальной дезинтеграции страны. За период 1990-2000 гг. разница между российскими регионами в по объему розничного товарооборота на душу населения выросла с 3,1 до 24,4 раза, а по объему платных услуг – с 3 до 83,4 раза (!).Люди, уровень потребления которых отличается столь кричащим образом в зависимости от места их проживания, перестают ощущать себя жителями одной страны, происходит медленный распад единого национального сообщества.
Квинтэссенцией и интегральной характеристикой воздействия политики ельцинизма на общество стало вымирание людей.
В 1992 году в России впервые было зарегистрировано явление, названное «РУССКИЙ КРЕСТ»: кривые динамики рождений и смертности на графике пересеклись. Специалисты по исторической демографии единодушны в том, что такие потери населения, какие выпали и продолжают выпадать на долю России, несут только воюющие страны. Ниспадающая кривая на графике сокращения населения России в 90-е годы действительно имеет такой же наклон, как в период Великой Отечественной войны и немецко-фашистской оккупации.
Ельцинизм не остался изолированным явлением, присущим только РФ. Ряд его черт характеризуют на сегодняшний день общественно-политическую жизнь многих постсоветских государств.
хорошо
