На кремлёвских и думских насестах хвастливо кудахчат про разливанную свободу слова, не нарадуясь, что вымечтанная даллесами, бушами, чубайсами дебилизация России прошла успешно, что Иваны с Марьями окончательно впали в идиотизм. И что нам остается, люди добрые, вопить, что опротивела вся эта «богоизбранная» телеэлита трахтенбергов, ясиных, жириновских, хазановых, розовских, грушевских, заполонившая голубой экран? Да разве не для того они в своё время в воздух гульфики бросали, приветствуя свою вымечтанную свободу лить помои на советскую власть, на СССР и заодно с клинтонами-бушами обцеловали горбачевых-яковлевых-ельциных?
Оглянемся на женскую половину «демократического» призыва, олицетворяющую не без налёта гламурной наглости «русскую культуру» и «элиту общества». Какой розарий! Какой парад совершенств! Какая интеллектуальная мощь! «Ну пыжатся, ну тужатся, аж зенки повылазили!». Взять «богоизбранницу» Елену Боннер или Валерию Новодворскую, или «русскую дворянку» Татьяну Толстую, или другую «русскую писательницу» Татьяну Устинову… Как не лелеять «демократам» Лолиту Милявскую, раскрепостившую свой бескомплексный язык? Как не восхищаться им Хакамадой, что растрепав волосишки под тинейджерку возгласила недавно: «Я вообще против учебников истории!». Как не обожать им мадам-ельциноидку Марию Арбатову, злобненько пытавшую многодетную русскую мать на телеэкране: зачем рожаешь, зачем обременяешь меня, как налогоплательщицу?..
Неужто и впрямь Россия оскудела на подлинно русских женщин? Да нет, конечно! Но на то она и «свобода слова», чтобы не показывать прямую противоположность наглой оборотистой тусовке с чубайсовско-вексельберговского рынка - настоящую Русскую Женщину. Вы когда-нибудь видели на ТВ Татьяну Миронову? Нет. И не увидите, пока там царствуют собчачки и лолиты.
Татьяна Леонидовна Миронова. Жена Бориса Миронова, одного из самых ярких сегодня талантливых писателей, публицистов, экс-министра печати России, которого «богоизбранные» бросили в тюрьму и сейчас судят «за разжигание межнациональной розни». Мать Ивана Миронова, которого уже восемь месяцев томят в тюрьме по делу «покушения на Чубайса».
Признаться, я шла с ней на встречу, уверенная, что увижу строгую, жестковатую даму, а встретила саму женственность, озарённую чистой русской красотой. И с первых звуков мелодичного голоса – обаяние личности, харизматичной, единственной в своём роде. Сванидзе-млечины-швыдкие правильно понимают: собери на телеэкране весь демократический розарий из всех этих новодворских-милявских, а супротив них одну-единственную Татьяну Миронову (доктора филологических наук, члена Союза писателей России, автора научных монографий, учебников, научно-популярных книг) и дай ей слово, от всей этой намозолившей глаза телетусовки останется лишь горстка пепла.
Лилия Беляева: Для чего нужна мужчине женщина?
Татьяна Миронова: Если верить циничным «погонщикам скотов», всем этим прикормленным властью писакам и телеболтунам, то лишь как предмет потребления наравне с куском колбасы и бутылкой пива. Теленадсмотрищики и кукловоды с кремлёвской пропиской неутомимо стряпают лживый насквозь образ «современной русской женщины»: придурковатой, распущенной до предела хищницы, мечтающей лишь выскочить замуж за миллионера-миллиардера.
Но женщину у нас на Руси всегда отличала способность любить до самоотречения, сострадать и милосердствовать. Кто забыл, стоит напомнить: святые законы Веры и нравственности не позволяли русским женщинам бросать мужа в беде. В далёкие времена брели по Владимирке не только закованные в железа, но следом за мужьями - жёны, не оставившие их. Вот это по-русски.
Л.Б.: Вам, что и говорить, ох как «повезло» с мужем! Свой Владимирской тракт: отставки, этапы, тюрьмы, гонения, страдания… Сожаление о своей тяжкой доле коснулось ли Вашего сердца с оглядкой на других жён, у которых мужья «не посягают», не взваливают на себя заботу об Отечестве, а «кушают, что дают»?
Т.М.: Я – христианка. Никакие иные интересы не руководили мной, когда выходила замуж, только любовь. Мне было восемнадцать, первокурсница филфака МГУ, Борису - двадцать восемь, он уже был специальным корреспондентом «Правды». Я сразу сказала ему: «Делай, что считаешь должным». Мы нормальная русская семья: последнее слово за мужем. Даже тогда, когда его решения и поступки становились опасны для семьи, когда они грозили тяжкими последствиями, я не учила его «жить», не сбивала с пути, который он избрал. Мужчина - личность, тогда, когда жена ценит в муже мужество, волевую позицию, решимость отстаивать честь и достоинство не только семьи, а прежде всего – Отечества. Ныне многоликие псевдоучёные монстры стремятся унизить, девальвировать все лучшие человеческие качества и чувства - честность, правдолюбие, героизм, национализм, патриотизм. Для них и любовь всего лишь химическая реакция. Извращенцы, выполняющие заказ своих хозяев из-за бугра, – уродовать мышление русского народа, вживить в его сознание ложные, вредоносные, болезнетворные для нации идеи. Патологические лжецы, непременно выдающие себя за русских, за сливки русской культуры, все эти швыдкие, радзинские, радзиховские…
Только русскую душу им, чужеродным, не приватизировать. Жертвенную русскую любовь им не понять, как не поняли они тогда и до сих пор не могут понять, судя по их комментариям, «своеручные записки княгини Натальи Борисовны Долгорукой»: «Благодарю Бога, что он дал знать такого человека, который того стоил, чтоб мне за любовь жизнию своею заплатить, целый век странствовать и всякие беды сносить».
Л.Б.: Так что, не случайна Ваша встреча с Борисом?
Т.М.: Родственные души. Хотя бы потому, что росли в семьях, где любовь не только друг к другу, но и к Родине, переживание за судьбу своего народа. У Бориса и отец и мать - фронтовики, прошли Великую Отечественную. Фронтовик - мой дед. Мой отец – один из разработчиков ядерного оружия, доктор технических наук, лауреат Госпремии. Не на словах, а на примере родителей с детства усвоено нами постоять «за други своя». Россию всегда вели герои. Сегодня это националисты, исповедующие принцип не нация для государства, а государство для нации. Русским людям необходимо осознать – идёт целенаправленное под «демократическими» лозунгами уничтожение славянства, прежде всего – русского народа. Нас травят водой, воздухом, едой, непосильными условиями жизни. Нас, русских, убивают духовно – крушением столпов духа, извращением наших исторических побед. Будут убивать до тех пор, пока мы не истощимся, не измельчимся, не растворимся в массе других малочисленных народов, пока не исчезнем вообще. На черном счету сегодняшней антирусской власти – более пятнадцати миллионов русских могил. Так что, будем обреченно ждать, когда их число приблизится к искомому – ста пятнадцати миллионам?
Л.Б.: Слово в слово вторите мужу. Его ведь сняли с поста министра именно за национализм. Вас, должно быть, это потрясло?
Т.М.: Я и готова вторить Борису, что национализм – это любовь к своей нации, что русским необходимо возродить инстинкт самосохранения, что русский человек должен обуздать своё животное стремление выжить любой ценой, что русскому человеку нужно духовное возрождение. Русские допустили недопустимое – нами правят воры, прохиндеи, мошенники. Нам навязывают в идеалы людей без чести и совести. С помощью суда и прокуратуры нас понуждают признать законность приватизаторов, ограбивших Россию, согласиться с тем, что наворованные миллиарды абрамовичей-фридманов-вексельбергов – результат их «богоизбранного» ума и смекалки, а нищета миллионов – плод криворукости и лености народа. Не случайно средства массовой информации, скупленные все теми же фридманами, изваливают в грязи чистое понятие «русский национализм». Он им, космополитам, страшен и ненавистен. Впрочем, как и татарский, как и башкирский, как и бурятский национализм. Наши противники хорошо понимают, что только национализм способен возродить русский национальный дух. Забота об интересах своей нации отнюдь не предполагает пренебрежение к интересам других народов.
Л.Б.: Значит отступать, уходить с поля брани не намерены, хотя сегодня положение вашей семьи, по сути, драматично, если не сказать – трагично?
Т.М.: Повторюсь: я же православная, я русская, и права не имею смиряться перед врагами моего народа, они же враги Божьи. И как я могу свои личные интересы, интересы семьи ставить над национальными, отечественными интересами? Если не мы, русские, православные будем изобличать врагов Отчизны, то кто ж это сделает за нас? Кому, кроме нас самих, может быть дороже и наша земля, и наша Вера? Мы и детей воспитываем по-русски: чтить Правду, стоять за неё свято, не избегать трудностей, не юлить, не лицемерить. Есть судьба улитки и судьба орла. Выбирайте. Старшие – Иван и Мария - разделяют наши взгляды. У них сильные, самостийные характеры. Им поневоле приходится быть стойкими и принимать опасность как должное. Ведь было несколько покушений на Бориса, в том числе покушение на всю семью. Борис тогда был министром и не отдавал отрасль в разграбление, он и еще Фадеев (министр путей сообщения – ред.) стояли тогда насмерть. Мы с детьми ехали на служебной машине, которая только что вышла из президентского гаража, где слесари расписываются за каждый чих, чуть отъехали от дома, на Рублевку еще не выехали, когда водитель почувствовал неладное, остановился, посмотрел и побледнел. Болты были так установлены на колесах, что на трассе они бы сошли. Представляете, на скорости в 120 – 140… Тогда уже я поняла, что не только Борису, всей нашей семье объявлена война на уничтожение. На войне, как на войне. Привыкаешь и к риску, и к опасности. На Бориса после еще дважды покушались. Груженный «МАЗ» раздавил его министерскую машину, а после отставки, буквально на следующий день в него стреляли. Доблестные правоохранительные органы не сочли тогда это покушение политическим, потому как Борис формально уже день был в отставке. Зато Чубайса, заведующего по сути частной лавочкой РАО «ЕЭС», тут же объявили государственным деятелем, а покушение на него политическим терактом. Двойные стандарты Генеральной прокуратуры для Руси и неруси.
Л.Б.: Многие Вас просто не поймут. Многие осудят. И за слишком высокие цели, и за слишком высокую плату, и за непреклонность, граничащую с фанатизмом – на кону жизнь и судьба сына. Ведь именно по обвинению в покушении на Чубайса ваш сын на тюремных нарах.
Т.М.: А мне тяжко наблюдать за неприкаянной, распущенной молодёжью, которая лишена потребности ставить перед собой благородные задачи и гробит свою светлую, юную жизнь – ради чего? Есть, пить, развлекаться? Вот кого надо пожалеть. А мой Иван…, мои дети… Они росли в дружной семье, были окружены любовью и заботой. У нас в доме было принято собираться большим кругом родни, звучал Ванин аккордеон, моя гитара, хорошие русские песни. Сейчас наш дом опалила война, и что горевать об ушедшем. Разве солдаты, оставлявшие свои дома в 41-м, имели право вернуться в тепло и уют до Победы. Тогда это называлось дезертирством. И сегодня не иначе.
Там, в тюрьме, Иван знает, как сильно мы его любим, как гордимся им, несломленным, там, в тюрьме, продолжающим борьбу, и сделаем для него всё, что в наших силах. Семилетняя Саша пишет ему в тюрьму письма про школу, про кота Филю, с обязательным трогательным: «С этим прощаюсь. Твоя сестра Саша». Она уже знает, по чьему приказу брат с тюрьме, так даже малые русские дети учатся в России делить мир на своих и чужих.
Никуда не денешься: Иван весь в отца. У него такой же сильный характер. И как отец всякую неправду презирал с детства. Не мог спокойно наблюдать, когда обижали слабых. Восставал, защищал. Меня частенько вызывали в школу. Помню, Ваня учился в восьмом классе. На отлично. Ребята его уважали. И вдруг в класс пришёл новенький, из «богоизбранных». Ябеда, доносчик. Отъявленный уже гадёныш, уверенный, что его богатенький папа всё может. Ну, как же! Зам мэра! Учился плохо. Ребята посмеивались над ним, это было. Он нажаловался своему «великому» папаше, мол, отличники, Иван Миронов, прежде всего, мешают ему. И что вы думаете? «Богоизбранный» папаша приказал своей службе безопасности «разобраться». Два майора милиции явились к директору школы. Директор вызвала Ваню. И бравые офицеры стали запугивать моего сына: «Руки-ноги обломаем! У тебя есть младшая сестра. С ней может случиться такое… Понял? И не смей никому рассказывать, что тут говорилось, иначе…». В тот же день мы обратились в милицию с заявлением, подключилось МВД, майоров нашли, уволили, но на директрису надавили, зависимый же человек! та дала команду: «Выгнать Миронова любой ценой!». Большинство учителей пренебрегли ее повелением, спасибо им!, преподаватель литературы ослушаться не посмела. Когда Ваня после болезни пришёл в школу, она стала спрашивать его за пропущенное. Проходили они, пока Ваня болел, «Евгения Онегина». Первую строфу наизусть. В классе ее тогда мало кто выучил. Вызвала Ваню. Почти два урока подряд он читал «Онегина» наизусть. Такого у «русички» за 20 лет работы еще не было. Она поставила Ване штук десять пятёрок и заявила директрисе: «Миронова я вам не отдам». Ваня же скромно, по-мужски, свой триумф переадресовал мне. Еще раньше мы с ним поспорили, можно ли выучить «Евгения Онегина». Он говорил: «Не смогу!». Я отвечала: «А Маяковский смог». Вот Иван и осилил, выучил шесть глав романа. И надо же, как пригодилось! Главное же в памяти сына навсегда остался бесценный пушкинский русский язык, который во многом определяет русский взгляд на мир.
Сын «русского националиста» не имел права рассчитывать на лёгкую жизнь. Старались его к этому готовить. Ивану было шестнадцать, когда мы отправили его на родину отца, в Забайкалье, отправили поездом, чтобы, проехав через всю страну, увидел простор, масштабы своей страны. Вернулся резко повзрослевшим, очарованный увиденным. Стал с гордостью говорить: «Я не москвич, я сибиряк». Чувство корня в нём проснулось. Побывал на Енисее, где могила прадеда, на Рязанщине, в Константинове, откуда пошел сибирский род Мироновых.
Л.Б.: По телевизору я видела, как вели вашего сына, уже арестованного «по делу о покушении на Чубайса». Такой статный, такой красивый, с отменной спортивной выправкой.
Т.М.: Правильно. Сын Бориса Миронова, посмевшего открыто изобличать иудофашизм, всех этих властвующих чубайсов, авенов, немцовых, кохов, сосущих кровь из обнищавшего русского народа, - не имеет права быть хилым. Сын, как и отец, спортом занимался всерьёз. Пригодилось. Иван учился в университете, когда на него одного напали пятеро чеченцев. Эти чеченцы работали охранниками в вузе, а заодно по квоте малых народов России в нем, так сказать, учились. В глухом безлюдном коридоре напали. Выстоял. Хотя «вышел из боя» с сотрясением мозга, чуть глаза не лишился. Милиция палец о палец не ударила молодчиков посадить, наши правоохранительные органы, как водится, русских не защищают. Может и к лучшему. Скорее научимся сами себя защищать.
Л.Б.: Вы расцениваете это как попытку «сломать» отца, угрожая детям?
Т.М.: Именно. Отца привлекли к суду, если говорить красиво, как принято в Кремле, за нетолерантное отношение к евреям-мошенникам. А знаете ли вы, что такое толерантность, что означает этот медико-биологический термин? Толерантность - это отсутствие иммунитета, когда организм не способен давать отпор чужим, вредоносным вторжениям и, значит, защищать себя от инфекций. Это в медицине. А в политике этот латинский термин – быть толерантным означает «терпеть, сносить, и даже кормить тех, кто тебе неприятен, чужд и даже вреден». Вы думаете, что Христос был толерантным? А не он ли сказал: «Я пришёл дать вам не мир, но меч». Многим ли известно, что воины Александра Невского сражались с немецкими псами-рыцарями под стягом «Спас Ярое Око»? Бориса Миронова судят за «нетолерантность» по отношению к расхитителю народных средств губернатору Новосибирской области еврею А. Толоконскому с компанией. «Толерантный» Патриарх вешает губернатору на грудь лик преподобного Сергия Радонежского! За что?! За то, что в Новосибирской области за год из двенадцати тысяч восемьсот двенадцати родившихся выжили девять тысяч шестьсот! Детская смертность, которая зашкаливает за 20 процентов, - вот результат правления человека, вновь за эти самые «заслуги», утвержденного указом президента губернатором Новосибирской области. И это не единственное «достижение» Толоконского: за последние три года население области сократилось на 31 тысячу человек! На одного родившегося семь умерших! В Черепановском районе каждый второй призывник – дистрофик, каждый четвертый – олигофрен! В одном только Колыванском районе с лица земли исчезли 30 поселков! Пашни стало меньше на 600 тысяч гектаров!.. Война, тихая, неслышно берущая нас за горло. Как после этого не быть уверенными в своей правоте?
Л.Б.: Зато один из главных виновников всех бед и страданий народов России – автор дефолта, ваучеризации, энергетических катаклизм именуется Генеральной прокуратурой «государственным деятелем». Борис и Иван Мироновы привлечены к уголовной ответственности. Иван в тюрьме, на книгу Бориса Сергеевича «Приговор убивающим Россию» в уголовном деле о покушении на Чубайса экспертное заключение, что именно она явилась идеологической основой покушения, а вы, жена и мать, – из тревоги в тревогу… И всё по нервам… Сколько же можно?
Т.М.: Всем этим чубайсам, вроде бы всесильным, сегодня страшно жить. Они знают – народ им не простит. Вот они и спланировали удар на опережение по национально-военной оппозиции. Ведь Борис Миронов и легендарный полковник Владимир Квачков – единомышленники. По сценарию «покушения», изготовленному по рецептам рыжих провокаторов, Борис Миронов – идейный вдохновитель, Владимир Квачков – организатор, Иван – связующее звено. Но где факты в деле? Их нет.
Первый суд присяжных по делу полковника Квачкова, спецназовцев Яшина и Найденова распущен ещё до того, как подсудимые стали давать показания. Потому распущен, что судья Козлов понял, шкурой почувствовал, что присяжные настроены после всего услышанного в суде – оправдать. А у Козлова приказ – посадить. И до сих пор никто из подсудимых не давал показаний! Иван уже восьмой месяц в тюрьме, но к нему пять месяцев не заходил следователь. Его держат, считаю, как заложника за отца, демонстративно – в отместку отцу за его смелые книги, и рассчитывают, что новые спецприсяжные по указке прокуроров вынесут Ивану приговор – «виновен». Нестыковки в деле дикие! Поначалу следователи расписали, будто машина моего сына использовалась для покушения. Но вскоре выяснилось – машина в это время стояла в автосервисе с разобранным двигателем. Сценарий покушения в прокуратуре спешно переписали.
Вы жалеете меня, но давайте представим, каково вот уже третий год сидеть в тюрьме Владимиру Квачкову, умнейшему ученому, благороднейшему человеку, лучшему специалисту по диверсионно-разведывательным операциям. Свой богатейший боевой опыт спецназовца он реализовал в докторской диссертации, которую из-за ареста не успел защитить. На днях вышла его книга «Спецназ России». Свои мысли о военной реформе Владимир Васильевич сконцентрировал в книге «О военной доктрине и русской армии». И это в тюрьме! Книга вышла недавно. Но какая же дикость творится в стране! Торгаш, ни дня не служивший в армии, ставится во главе Министерства обороны, а блестящий офицер, элита армии, умница!, военная косточка, сын офицера, суворовец, имеющий блестящее военное образование, прошедший в боях все «горячие точки», награжденный высшими боевыми орденами, бездоказательно, беззаконно гноится в тюрьме. Квачкова не сломить. Он знает – за ним правда, справедливость, народ. Десять тысяч человек обратились в Мособлсуд с требованием сделать открытым судебный процесс. Миллионы готовы вчинить иски «приватизатору» номер один Чубайсу, под чьим руководством РАО «ЕЭС» до 83% своих прибылей (по данным Счётной палаты) тратит на «непрофильные» расходы: телеканалы, газеты, журналы, самолёты, объекты за рубежом. По заключению профессора-юриста Юрия Качановского, действия правления РАО «ЕЭС» подпадают под признаки преступления по статье 160 ч.3 Уголовного кодекса Российской Федерации «Присвоение или растрата, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному….совершено…организованной группой…в крупном размере». Юридически, пишет профессор, есть все основания арестовать Чубайса в соответствии со статьёй 108 Уголовно-процессуального кодекса, ибо следует учесть особо тяжкие, катастрофические последствия его деяний для государства и народа. Но сегодня судят не Чубайса, судят представителей русского народа, которого так боится и ненавидит Чубайс, судят Квачкова, отца и сына Мироновых, Яшина, Найденова.
Л.Б.: А вы говорите, что Чубайсу страшно жить! Да он затеял новую реформу, очередной способ вынудить народ «раскошелиться» на «энергетических олигархов». Выходит, ничего и никого не боится?
Т.М.: Пока охранниками окружён! Но мы-то знаем, какой он трус. Когда Чубайс приехал в суд давать показания, какой опасности подверглась его драгоценная «государственная» жизнь 17 марта 2005 года на Митькинском шоссе, судья подобострастно пригласил его к трибуне. Пока так называемый потерпевший приближался к трибуне, судебный пристав мобильным телефоном сфотографировал его. Щелчок едва слышен, но и от этого слабого звука Чубайс испуганно пригнулся, вжав голову в плечи. Говорил он пять минут и шесть раз сказал «не знаю», то и дело: «я не очень следил», «я не слышал», «я сам не понял», «возможно», «может быть», «собственно говоря», - все это - маркеры неуверенности и нетвёрдости представлений о происшедшем.
Подспудный страх за содеянное превратился у Чубайса в навязчивый ужас перед предстоящей насильственной смертью-расплатой, в манию преследования, вот почему он так щедро проплатил громкое дело о покушении на самого себя, чтобы в урок всем возможным «экстремистам-террористам» вломить пожизненное Квачкову, Яшину, Найденову, Миронову-старшему, Миронову-младшему,.
Л.Б.: В одной из ваших статей бескомпромиссно заявлено о том, что «плевать хотели судьи на законные требования граждан…. Не установление истины руководит судейскими, а холуйское служение Чубайсу, который даёт смехотворные показания в закрытом суде, зато публично объявляет убийцами и террористами людей, которых в глаза не видел». И только десять тысяч человек обратились в Мособлсуд с требованием предать огласке это дело, сделать суд открытым. Десять тысяч из многомиллионного населения! А казалось бы непроломной стеной должны встать русские люди и там и тут, требуя справедливости по отношению к своим бескорыстным, бесстрашным защитникам! Вот если бы мы поднялись всем народом…
Т.М.: А когда мы, русские, поднимались на войну «всем народом»? Даже в Великой Отечественной войне, на фронте и в тылу, участвовало только семнадцать процентов населения, - столько воевало и работало на оборону. Этот подсчет на основании документов проведен в учебнике «История Отчества», изданном недавно МГУ. В своё время Сталин приказал спецслужбам исследовать поведение населения на оккупированных немцами территориях. Выяснилось, что пять процентов населения ушли в партизаны, столько же, пять процентов, пошли служить к немцам, а остальные, девяносто процентов, подавляющее большинство населения жили, как жили, не рискуя и не предавая, «обывательски» коптили небо.
А на Куликово поле сколько русских воинов вышло? От трёхсот до пятисот тысяч, по разным данным. Остальные дома остались. То есть «весь народ» - это не все поголовно население страны, а калиброванная русская рать, осознавшая необходимость ниспровергнуть врага Отечества. Все те, в ком силён дух сопротивления, жертвенные русские люди! И я верю, что рано или поздно эти пять процентов и у нас сыщутся, объединятся, и наше унизительное «молчание ягнят» на нашей родной земле, временно оккупированной чубайсами-абрамовичами, закончится. Порукой тому страх-ужас чубайсов и чубайсят перед тем же Владимиром Васильевичем Квачковым. Кто они? Заклеймённые народом прохвосты и рвачи. А Владимир Квачков – любимец армии, смелый, дальновидный стратег. Для них он опасен своим авторитетом, знаниями, благородством помыслов, судьбой своей, наконец. Он прошёл Афган, Таджикистан, Чечню, Югославию. За ним уникальная военная операция по ликвидации прорыва чеченских боевиков нарвавшихся на минное поле, где Басаеву оторвало ногу. А что за теперешним министром обороны, бывшим торгашем мебелью? Где его героические дела и поступки? Бесчестный это режим, карикатурные вожди и вождишки. Им ничего другого не остаётся, как загонять в тюрьмы-лагеря лучших людей России, ужесточать законы против «экстремистов» с расплывчатыми, удобными для закрытых судов формулировками, ведь они боятся даже четырнадцатилетних русских ребятишек, именно с этого возраста назначив ответственность за экстремизм.
Л.Б.: И всё-таки… Вы каждый раз ждёте - не дождётесь свидания с сыном, в постоянной тревоге за него. Я не смею даже вообразить, чего вам всё это стоит…
Т.М.: Если бы мой Иван попал в тюрьму за то, что смошенничал, обокрал кого-то, тогда меня нужно было бы утешать, тогда мне можно было бы посочувствовать. Его же, подлинно русского, честного человека, посадили самые настоящие «воры в законе»! Он, как и отец стоит за правое дело. И поверьте, в этом и моя боль, но в этом и моё счастье. Счастье жить рядом с такими людьми, быть им нужной, любимой ими.
В тюрьме, на свиданиях не я его, он меня старается укрепить, утешить. Всякий раз: «Ты не беспокойся, у меня всё замечательно. Воздуха маловато и солнца, а так почти санаторий». Он там не бездельничает, много читает. Изучает историю русской революции. Его же посадили «в клетку» перед самой защитой кандидатской диссертации. Его монография выходит в этом году отдельной книгой под названием «Роковая сделка: как продавали Аляску». Иван доказал, что продажа Аляски американцам – противозаконна, результат заговора коррумпированных сановников. Полученные ничтожные деньги – выкуп за Аляску - остались в частных руках, за океаном. Из семи миллионов долларов госбюджет получил только триста тысяч. Как это напоминает сегодняшний день – коррупция, беззакония, мошенничество. Америка не расплатилась по договору с Россией сполна, так что договор о продаже Аляски при желании можно признать ничтожным. Так же, как рано или поздно, но обязательно! будут признаны ничтожными все приватизационные аферы сегодняшних дней.
Иван поменял за эти месяцы пять или шесть камер. Прокуратура добивается, чтоб ему было тяжелее. Он же видит в этом лишь школу преодоления невзгод. Не расслабляется, держит себя в форме: зарядка, растяжка, если позволяет прогулочная площадка – бег. Он пишет нам письма. Правда, многие из них пропадают по дороге. В тех, что доходят ни нотки нытья. Именно таким должен быть настоящий мужчина.
Л.Б.: И всё-таки, всё-таки, вы такая женственная, а вовсе не бой-баба с гренадёрскими замашками, и такой тяжёлый крест несёте. Откуда силы?
Т.М.: Крест для христианина – это добровольно выбранный жертвенный путь. Тогда он не в тягость, а в испытание. Бог, я в это верю, не проводит человека через тяготы свыше его сил. Мне же Он даёт утешение через хороших, добрых людей, которые подставляют плечо. Благодарю их.
Л.Б.: Вы хотели бы сказать что-нибудь дамам-«демократкам» типа Хакамады, Арбатовой, Новодворской?
Т.М.: Нет. Это представительницы животного мира, они меня не поймут.
Л.Б.: А людям, народу?
Т.М.: Добрых людей прошу: пожалуйста, пишите письма, присылайте книги моему сыну – в тюрьму. Это ему знак, что он не одинок в своей борьбе. И еще: поддерживайте своим участием, словом, телеграммой, письмом всех русских политзаключенных, что ценой своей жизни защищают нашу с вами свободу жить в России по-русски. 107 996, г. Москва, ул. Матросская Тишина, д.18 «а», ИЗ-99/1? Миронову Ивану Борисовичу, 1981 года рождения.
газета "Патриот" №34, август 2007 г.
хорошо
