- Александр, расскажите, как произошло ваше задержание. В чем вас обвиняют?

- Когда произошло убийство Ани Бешновой, мы все были в шоке. Мы не знали, как реагировать. К нам в организацию начали поступать письма от людей, в которых от нас требовали каких-то действий. Тогда мы решили провести встречу с москвичами – на нее не надо никаких согласований. Я приехал на встречу из аэропорта Шереметево (я летал в Крым, где мы в Севастополе организуем Русский марш). По дороге на место сбора мне удалось переговорить с начальником общественной безопасности Анатолием Костиным, который обещал поддерживать порядок.

На месте было много местных жителей, молодежь, журналисты. Поговорить не получилось, потому что через 10 минут представители власти попросили нас удалиться. Тогда мы начали сбор подписей под письмом в генпрокуратуру с рядом требований, среди которых – создать фоторобот убийцы и распространить его среди горожан. Затем мы отправились к месту убийства Ани, где хотели возложить цветы. Вот там-то нас обвинили в том, что мы проводим несанкционированный митинг. Подъехал ОМОН и начал всех вязать, в том числе меня. По данным милиции, задержано было 56 человек. На самом деле – гораздо больше. Большинство отпустили, на кого-то составили административные протоколы. А меня и Владимира Тора обвинили в том, что мы организовали несанкционированный митинг и не подчинились требованиям милиции.

- Когда будет суд?

- Меня госпитализировали в больницу с высоким давлением, поэтому суд перенесли. По Владимиру Тору суд перенесен по месту его жительства.

- Чего вы добились этой акцией?

- Начальник УВД Западного округа обещал выдать мне фоторобот убийцы. Мы также рассматриваем вопрос о вознаграждении за информацию об убийце. Я даже думаю, что предстоящий Русский марш нужно посвятить памяти Ани. Для меня Аня – образ современной России и Москвы, которую каждый день насилуют и убивают чужаки. А быдло смотрит и молчит. Когда убивали Аню, из двух квартир люди все видели, но не вызвали милицию.

- Вы не боитесь обвинений в спекуляции, пиаре на крови?

- Ничего я не боюсь. Я хочу, чтобы нашли виновного. Во избежание подобного в дальнейшем надо заставить двигаться всю систему.

- Прокомментируйте информацию о том, что вы вели переговоры с молодежными прокремлевскими движениями об участии в Русском марше...

- Никаких переговоров я не вел: ни с «Нашими», ни с «Россией молодой», ни с «Молодой Гвардией», ни даже с Каспаровым и Лимоновым. Это все вымысел. Насколько мне известно, «Россия молодая» получила задание по организации чего-то подобного на Украине. Власть пускает своих адептов по фарватеру, который проложили мы. Ревности у меня нет. Если Русский Марш организует Кремль и там будут близкие мне лозунги, я сам на него приду.

- Сколько все-таки будет Русских маршей? Насколько известно, их организуете вы, так называемое Русское ДПНИ и Сергей Бабурин.

- Русских маршей будет 50. Вот и в Кащенко несколько человек устраивают. Чем больше Русских маршей, тем лучше. Они размножаются делением. На самом деле есть оргкомитет марша, куда входят реальные организации. Мы планируем собрать 5 тысяч человек.

У властей нет оснований нам отказывать. Мы выйдем в любом случае, вне зависимости от согласования.

- Прокомментируйте, пожалуйста, акцию нацболов против передачи Китаю российских островов Большой, Большой Уссурийский и Тарабаров? Для ДПНИ это тоже важный вопрос...

- Молодцы ребята! К сожалению, мы не успели организовать такую акцию, потому что лидера нашего местного отделения приговорили к году заключения.