Крылов, который Константин, – 
Мордвин.

Обычный алгоритм, используемый для обращения со случайно обнаружившимся неглупым русским, который высказывает какие-то вредные идеи, очень прост. 

Для начала – назвать евреем. В большинстве случаев этого достаточно. Русские евреев боятся (и с полным на том основанием), но при этом толком не знают и отличать не умеют. Еврей может крутиться среди русских, даже не особенно скрываясь, и его «не поймут». Зато русского можно обозвать евреем всегда, и пусть-ка отмоется – русские ведь дурачки, всякому плохому слову верят, а отбрехиваться не умеют, всё что-то «доказывают». Вот пусть ходит и доказывает, хе-хе. Если совсем непохож на еврея, надо добавить – «типичный». Это слово очень убеждает. Если кого-то назвали «типичным евреем», как-то стыдно не соглашаться. 

Однако в некоторых случаях «жидовский поклёп» на человеке НЕ ДЕРЖИТСЯ. Ну вот как-то так не держится и всё тут. Не липнет. 

Тогда в действие вступает «план бэ». Придумывается нечто максимально нелепое, расово-наивным русским непонятное. Скажем, «греком» обозвать. Греков русские не видели вообще, знают только, что они какие-то трошки смуглявые и жулят по коммерции, ну или жулили, фиг его знает, ну в общем что-то вроде евреев. Если человек – двухметровый блондин, и на смуглявого грека никак не тянет, можно его, скажем, «чухонцем» обозвать. О «чухонцах» в ширнармассах есть представление, что это что-то вроде финнов, но финном быть почётно, уважуха, а чухонец – это типа финна, только без уважухи. Ну вот, значит, «чухонец». Если вообще арийской внешности до мозга костей – смело называть человека, скажем, тофаларом. Тофаларов этих всё равно никто не видел. Или по близкородственному – литовцем. Все знают, что литовцы такие европейцы.

Но иногда и это не липнет. Чёрт знает почему, а не получается.

Тогда задействуется «план це». Возникает неопределённое – «не русский он», «вот чую я, что нерусский», «да какой он русский, в нём же ничего русского нет». Вот это работает почти всегда. Потому что дезавуировать нужно, как правило, человека яркого и заметного, а русские приучены думать про себя, что среди них ярких и заметных не бывает и быть не может. В общем-то, понятно почему русские так думают: всех ярких и заметных вытравливали сто лет, а которых не вытравили, те научились юродить и кривляться, чтобы не убили, ну и профилактически пить горькую (пьяниц не убивали). Если же человек ЖИВЁТ ВСЕРЬЁЗ, это не укладывается в представления. Чё это, с таким талантом и на свободе русский? «Не бывает». Так что этот вариант практически беспроигрышный: хоть какую-то тень сомнения он в людях порождает.

При этом, переходя на работу по третьему варианту, первые два обычно не оставляют. То есть жужжалка «да он жид с прожидью, жидовский, жид-жид-жид» не выключается, и тема «тофалара» тоже никуда не девается, пластиночки продолжают крутиться. Иногда их крутят одни и те же люди: «ну он вообще-то тофалар, а мама – жидовка!» Но при этом основной акцент делается на чисто апофатическом «да в нём же ничего русского нет». «Поди докажи, что есть».

Это я беру только национальную тему. Есть ещё попевка «сексот-гебист, сотрудник органов», которая тоже развивается по стадиям. Или, скажем, «у посольств шакалит» - хотя в последнее время это не работает, так как перестало быть компроматом.

Я за время сидения в ЖЖ и приобретения кое-какой известности прошёл все три стадии. Сейчас обычная песенка про меня звучит примерно так: «Крылов нерусский, в нём нет ничего руууууского, рууууского нет ничего, нерууууский он, нерууууский… Крылов мордвин по крови, сто процентов инфа - рууууского нет ничего, нерууууский он, нерууууский, не верю я ему, он какой-то неруууууский, неруууууский, нет в нём ничего руууууского, задушевного, нашенского, неруууууский… Крылов мордвин, мать еврейка, все знают! - нерууууский он, нерууууский… нерууууский он, нерууууский… визуально мордвин, типичный - нерууууууский… жид! рыжий жыд! - рууууского нет ничего, нерууууский он, нерууууский, не верю я ему, он какой-то неруууууский, неруууууский, нет в нём ничего руууууского, задушевного, нашенского, неруууууский… мордвин, говорят… точно неруууууский, нерууууууский… да еврей типичный! – ну не еврей, мордвин, фашист и зороастриец – мордвин с еврейской кровью – выдаёт себя за мордвина, а сам татарин – да ну, еврей – да неважно, что еврей, главное, что нерусский он, неруууууский, ничего в нём руууууууууского нет, рууууууского в нём ничего нет, не вижу я в нём ничего рууууууского – да чего там разбираться! вся их собачья свадьба - и мордвин Крылов, и националиствующие дамочки, коих покрыл в свое время неутомымй цыган, и Поткин, который кличет себя Беловым, и другие альтшуллеры – все неруууууские, неруууууские – крылов - мордвин с еврейской кровью, мразь, вырожденец – а это вообще кто? да есть такой, рыжий мордвин, который пытается двинуть русскую национальную идею – жид! – а по-моему, просто выродок – неруууууский, нерууууууский, нет в нём ничего русского! Что в Крылове русского? Да ничего! Ничего в нём русского нет, нашего в нём нет ничего, задушевного, не чувствую я в нём души, русские нормальные ребята за ним не пойдут! – да не идут за ним люди, не идут, потому что нерууууууский, неруууууууууууууский, муууу, мууууу».

Константин Крылов