В детстве в моей донской, казачьей станице Мальчевская, как и повсюду, была керосиновая лавка. На лавке почти всегда красовался бумажка: «Керосину нет и не известно».

Это было смешно и страшно. Смешно от неграмотности, и страшно от того, что мамка расстроится, если ты прошляпил очередь за керосином – другой кормилицы, кроме как керосинки, в хате не было.

Что мы прошляпили на этот раз?

Вчера, позавчера, когда наши робкие  комментаторы впервые робко сообщили о внезапной заминке с горючим, я раскрыл старые подшивки своего журнала и мгновенно нашёл ответ! Казалось бы, при чём здесь водка? Ан, нет! Алкоголь и горючее производят примерно одним и тем же способом. Когда вы едете мимо нефтеперерабатывающего завода (НПЗ), вы  непременно увидите страшненькие на вид нефтеперегонные колонки. Высокие, обмотанные трубопроводами, как Лаокоон змеями.

Примерно такие же установки вы увидите и на спиртзаводе. По сути, это один и тот же «самогонный аппарат». Одна и та же  в о з г о н к а.  Лёгкие, летучие фракции – верх, тяжёлые – вниз. Разлагаем нефть или спиртовую закваску на составляющие.  Отделяем  одно от другого и – поехали!

Ну, так вот, при советской власти в СССР было 150 примерно водочных заводов (ЛВЗ), которые, в общем-то, справлялись со своей священной задачей. Запомните эту цифру. 150.

А нефтеперерабатывающих заводов у нас было 27. Запишите – 27.

Потом началось то, что началось. Водочные заводы стали расти,  как грибы после дождя. Извините, конечно, за такое высокое сравнение, но было время, когда в одной России (уже не в СССР) было зарегистрировано 1600 ЛВЗ.  1600!!!

В редакции «Русской водки» хранится такой позорный список  (90-е годы). Сегодня водочников стало поменьше, Ну, сотни три, четыре.

После нынешней беспощадной и безжалостной инвентаризации – лицензирования станет, конечно, меньше, ну, 200, ну, 300 – никто не знает, сколько ЛВЗ нужно оставить, а сколько прикрыть, как вредителей.  Потому что не считали, сколько нам нужно. Потому что во многом эта переинвентаризация идёт в интересах одних  супротив других. Поэтому «новая» водка не станет ни лучше, ни дешевле. И зарабатывать  на ней будет не столько государство, сколько  люди, близкие к корыту. Так что новые проблемы с выпивкой я вам в ближайшие годы обещаю.

Но я сегодня не о выпивке,  а о горючке.

Кажется, Черчилль сказал про Хрущёва, что нужно быть гением, чтобы оставить Россию без хлеба – был и такой период, когда я в детстве с ночи занимал очередь за булкой мокрого, горохового хлеба. И это на хлебных, донских просторах! «Тихий Дон», «Поднятая целина» и всё такое прочее. А хлеба – нет.

Сегодня-завтра посыплются массовые комментарии на ту же тему. Действительно нужно быть гением, чтобы оставить  нефтяную  державу без горючки. Пусть эти факты пока  единичные, ещё не связанные в причинно-следственную цепочку. Но – «люблю грозу в начале мая». Ещё не громыхнуло, но огненные зарницы заставляют вспомнить мою керосиновую молодость…

Так сказать, от босоногого детства к голожопой старости.

Итак, вы запомнили, что в стране у нас было 27 нефтеперерабатывающих заводов.

А сегодня у нас  ровно…  столько же. Всё те же 27 НПЗ.

А в США – 160 НПЗ.

А в Китае только новых НПЗ – 90.

А в России же за последние 20 лет не построено ни одного нового НПЗ.

Причём 6 построено до Отечественной войны.

Ещё 6 – до 1950 года, при Сталине.

Ещё 8 – при Брежневе.

Новая власть озабочена только экспортом сырой нефти.

Причём я абсолютно не знаю, кому принадлежат эти несчастные, давно состарившиеся НПЗ? Русскому англичанину? Пришлому из наших краёв израильтянину? Сибиряку, ещё  не сбежавшему от морозов и комаров?  Знаю только, что он цепко держит пальцы на моей сонной артерии и может сжать её в любую, нужную для него минуту. Например (самый ласковый из примеров) – устроить нам Первомай в наших «каменных джунглях», ибо не найдёшь где заправиться по дороге на дачу. И, тем более, с дачи.

Тут, наверное, можно привести и другие цифры – о том, что  на Западе (равно как и  на Востоке) из одной тонны нефти извлекают вдвое, втрое больше хорошего бензина, чем у нас – плохого. Но я хотел всего-навсего покрутить лишь двумя этими цифрами – водкой и нефтянкой.  

1600 ЛВЗ  и 27 НПЗ.

И после этого вы спрашиваете, отчего Россия пьёт и не едет вперёд?  Керосину, блин, нету! И  неизвестно.

ВОПРОС ДНЯ

Как угораздило первую в мире по добыче нефти страну остаться без бензина?

Евгений ФЕДОРОВ, председатель комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству:

– К этому привела неграмотность наших граждан, непонимание бизнесом и обществом в целом механизмов рыночной экономики.

Руслан ХАСБУЛАТОВ, последний председатель Верховного Совета России, завкафедрой мировой экономики Российской академии им. Г. В. Плеханова:

– Здесь целый ряд причин. Первая: высокие цены на сырую нефть, которые подталкивают все большие объемы вывозить за границу. Вторая: в правительстве люди зачастую представляют интересы крупных корпораций и при этом не могут принять самостоятельное решение. Третья причина: упадок оставшихся с советского времени нефтеперерабатывающих заводов. Наши магнаты думают так: зачем вкладывать миллиарды долларов в производство, если можно за дорого продавать низкокачественное топливо? И четвертая причина: жесткая монополизация. Территория страны фактически поделена между нефтяными корпорациями, конкуренции практически нет.

Владимир ЖИРИНОВСКИЙ, лидер ЛДПР:

– При таких мировых ценах на нефть говорить о кризисе и вздувать стоимость топлива для внутреннего потребителя – это позор! Значит, нефтяников на ковер, в Кремль. Если не поможет – национализировать отрасль. Государство должно контролировать топливный рынок, особенно сейчас, накануне посевной.

Саид ГАФУРОВ, экономист:

– Нефтяники рассматривают сети бензоколонок внутри страны как нечто вторичное, сосредоточившись на продаже нефти за рубеж. В других странах ситуация противоположная: компании развивают розничные сети. При этом повышается качество бензина, снижается вероятность ценового сговора, становится меньше криминала в этой сфере.

Начальник аналитического отдела финансовой группы БКС Максим Шеин:

– Ответ очевиден – все останется, как есть, пока налоги на нефтяников будут привязаны к мировым ценам на нефть. Нужно снижать налоги. Конечно, кто-то скажет, что нефтяники – рвачи. Но именно доля налогообложения в стоимости бензина составляет 60%. Да и насколько повысились цены на бензин? Что? Сильно выше инфляции? Вы посмотрите, насколько подняли тарифы естественные монополии, которые, кстати, регулируются государством. Просто цены на бензин на заправках видят все, а на газ и энергию поднимаются один раз, но насколько. Любопытно, что и переработка нефти в основном в руках государства, но почему-то на этом не акцентируют внимания. Такое ощущение, что многие чиновники и олигархи просто не воспринимают Россию как родину, а как бизнес-проект, поэтому и нет желания что-то менять.

Директор ЦМЭИ BDO в России Елена Матросова:

- Меня тоже это удивляет. Ведь чего-чего, а дефицита бензина у нас не должно быть. Но просто так выстроена система, когда рыночные механизмы не работают. Нет конкуренции, поэтому возникают сверхмонополии, возможны картельные сговоры. Возможно, в ожидании повышения цен на нефть кто-то решил придержать продукцию. Если нет рыночных механизмов, то должно быть госрегулирование. За инфляцию у нас отвечают ЦБ и МЭР. Так вот пусть не просто бумаги перекладывают, а отслеживают производство нефтепродуктов. И если видят возможность возникновения дефицита, то пусть государство предпринимает административные меры.

Андрей ПАРШЕВ, экономический публицист, автор книги «Почему Россия не Америка»:

– Нефтяные компании недовольны тем, что цены на нефтепродукты регулируются. Власти сейчас нужно принимать серьезное решение: мы государство с рыночной экономикой или нет? Если рыночное, то в условиях дефицита цены на некоторое время отпускаются, чем сбивается ажиотажный спрос. Если же продолжаем регулировать, то дело идет к дефициту, знакомому нам по социалистической экономике.

Юрий ФЕДЯШОВ, член Балтийского делового клуба, Калининград:

– В стране идет, во-первых, неправильное распределение природных ресурсов и доходов от них. Во-вторых, крайне неэффективно работает антимонопольная служба.

Privetmaskva, читатель сайта «КП»:

– Внутренний рост цен ограничили, а пошлину на экспорт нефтепродуктов недостаточно увеличили. Нефть «утекла» туда, где прибыль больше.