В 2013 году, — а также в 2014 и 2015, — тарифы на коммунальные услуги в России будут расти темпами, вдвое опережающими рост средней заработной платы в стране. Ближайшее повышение состоится уже 1 июля этого года. Газ для населения подорожает сразу на 15%, а электричество и другие коммунальные платежи — на 12-15%, в зависимости от региона. Одновременно произойдет скачок цен и на поездки в общественном транспорте.
Между тем, 21 мая этого года глава Счетной палаты Сергей Степашин предложил заморозить тарифы на услуги жилищно-коммунального хозяйства сроком на три года, поскольку их резкий рост в прошлом году объяснялся непрозрачными схемами расчета и отсутствием механизма контроля над формированием цен в отрасли. Кроме того, указал Степашин, запланированные на 2013-2015 годы повышения заметно превышают поставленный нынешним президентом целевой ориентир в 6% среднего по стране роста в год (но не более 15% в отдельном регионе).
Рост в 6% примерно соответствует темпам официальной инфляции, и потому кажется обоснованным. Хотя очень значительный вклад в инфляцию как раз и вносит само повышение тарифов. Установка ежегодной индексации цен на газ, электроэнергию на уровне 3-4% как раз соответствовала бы темпам инфляции, поскольку они тоже стали бы заметно ниже. Подобное предложение несколько дней назад озвучил председатель наблюдательного совета и владелец «Базового элемента» Олег Дерипаска, который отметил прессе, что для отечественных производителей весьма желательно ограничить рост тарифов естественных монополий планкой в 75% от инфляции в предыдущем году. По мнению предпринимателя, регулярное повышение цен и тарифов на электроэнергию, газ и железнодорожные грузоперевозки приводит к стремительной потери конкурентоспособности российской промышленности на мировом рынке, а в будущем угрожает вытеснению отечественных производителей и с внутренних рынков.
Только за последние 12 лет, по данным Росстата, стоимость природного газа для населения выросла в 10 раз, водоснабжения — в 14-16 раз, электроэнергии — в 7,5 раза, услуг ЖХК — в 13-15 раз. Отечественная промышленность пережила такой же стресс.
Ранее глава кабинета министров Дмитрий Медведев давал поручение Минэкономразвитию, Федеральной службе по тарифам, а также министерствам транспорта и энергетики подготовить предложения по снижению темпов роста тарифов, однако никаких сообщений о подготовке конкретных решений пока из Белого дома не поступало.
Как можно остановить систему автоматического раздувания тарифов, давно превысивших разумные пределы?
— У нас такая огромная территория в стране, что она требует совершенно различного подхода к разным регионам. Нельзя всем повышать или всем заморозить тарифы, — считает заместитель генерального директора Института экономики города по направлению «Городское хозяйство» Владилен Прокофьев.
Например, в Иркутске стоимость 1 киловатт-часа электроэнергии для населения составляет всего 70 копеек, а в Новгороде Великом — 7 рублей. Разница в 10 раз! Понятно, что даже малоимущие жители Иркутска не заметят повышения на 6%, поскольку это чуть больше 4 копеек. А 7 рублей — это намного выше, чем в любой стране Евросоюза, это запредельно уже и так, поэтому эту цену надо существенно понижать, никаких дальнейших повышений там население не выдержит.
Точно так же дело обстоит с водоснабжением. В республиках Северного Кавказа, например, в Дагестане стоимость 1 кубометра холодной воды составляет 4-6 рублей, а в Ненецком автономном округе — опять же в среднем 232 рубля, то есть там есть муниципалитеты, где вода стоит еще больше.
При этом коммунальные хозяйства в регионах с колоссальной стоимостью их услуг также уверяют, что нуждаются в деньгах, просят повысить тарифы еще. А почему они нуждаются? Вот тут и нужно выяснить, не разворовываются ли средства, проверить, как и на что они тратятся. Потому что такого уровня тарифов с лихвой хватит на то, чтобы содержать всю инфраструктуру ЖКХ в регионе в идеальном состоянии. Между тем, и из таких территорий регулярно идут сообщения об авариях в коммунальном секторе, и я вас уверяю, сообщается далеко не обо всех случаях.
Там же, где тарифы очень низкие, надо, не стесняясь их повышать до уровне окупаемости коммунальных организаций. Так что с единым мерилом в России к этому вопросу подходить нельзя.
«СП»: — В каком секторе наиболее катастрофичная ситуация?
— Больше всего аварий на водоводах, в том числе большого диаметра. В среднем по стране 42% водоводов отслужили свой срок полностью. Это значит, что они готовы разорваться в любой момент. Статистика показывает, что в последнее время аварийность заметно увеличилась. Вы представляете, сколько стоит денег привести в порядок такое хозяйство?
«СП»: — На последнем заседании Госсовета Владимир Путин назвал цифру в 9 триллионов рублей на всю страну. Однако он отметил, что частные инвесторы пока не хотят идти в эту сферу, между тем правительство надеется именно на них. Во всяком случае, полностью финансировать эту работу государство не собирается.
— Для частных инвесторов главное — вернуть затраты. Государство сегодня им этого не гарантирует, поэтому им идти в ЖКХ не интересно. Ведь правила меняются каждый год. В этом году Президент указал: среднее повышение тарифов не более 6% по стране. А в будущем году может сказать — 1%. Кто будет вкладываться в условиях, когда нельзя просчитать возврат средств? А задать понятные всем правила игры — задача государства.
На мой взгляд, для бизнеса были бы привлекательными 6% рентабельности плюс инфляция, заложенные в тариф. Однако ключевые параметры — это стоимость электричества и газа. В этой сфере все обстоит хорошо с инфраструктурой, и именно тут весьма высокие в среднем тарифы. Но дорогое электричество и газ весьма плохо сказываются на водоснабжении. Взаимосвязь такая. Более 70% электроэнергии в России производится за счет сжигания природного газа. В свою очередь, около 30% в стоимости воды — это цена электроэнергии.
Добавьте к этому повышение правительством минимального размера оплаты труда, что чувствительно именно для ЖКХ. Зарплаты в отрасли растут быстрее 6%, свет и газ — тоже быстрее 6%. Значит, в условиях ограничения 6-процентной планкой водоснабжающие организации вынуждены сокращать расходы на замену труб. Их общее финансовое положение ухудшается и значительным сокращением потребления воды со стороны населения вследствие массовой установки приборов учета.
«СП»: — Кроме того, сегодня и нет структуры, которая занималась бы реконструкцией водоснабжения в стране: ни государство, ни частный бизнес не берет на себя эту работу.
— Потенциально ЖКХ очень интересна частным инвесторам. Ведь на эту сферу и доходы в ней не влияют никакие кризисы. Сегодня и крупные инвесторы готовы придти в этот сегмент. Но хотя бы на период окупаемости они должны просчитывать экономику проекта. Небольшие проекты, с быстрой окупаемостью давно и плотно захвачены частниками. Но погоду делают крупные проекты, а там сроки окупаемости не менее 7 лет, даже 10-12 лет в среднем.
В принципе гарантировать возврат средств можно по схеме работы Европейского банка реконструкции и развития, который выдает кредиты частным компаниям, в том числе на ремонт коммунальных сетей, под государственные гарантии. Обычно эти гарантии дают администрации субъектов федерации, но подавляющее их большинство у нас не имеет достаточно крепкого бюджета для работы по этой схемы. В этой ситуации можно было бы предложить гарантии под федеральный бюджет. Это тоже в руках нашего правительства.
— Сегодня в принципе нельзя ставить вопрос о том, какой уровень тарифов экономически обоснован, — считает директор Института проблем глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. — Мы имеем нерегулируемую рыночную экономику, и при этом частично приватизированную, а частично коммерциализированную коммунальную систему. И, по законам либеральной экономики, справедливая цена ровно та, которую потребитель готов или в состоянии заплатить. Поэтому никаких критериев для определения правильной цены в данной системе координат не существует. Не меняя эту систему, все попытки притормозить рост тарифов или отменить его, заведомо не реализуемы.
Сегодняшняя система автоматически приводит к росту цен. Объективно эксплуатирующие организации переносят на потребителя стоимость неэффективной работы: из-за сильно изношенной инфраструктуры вода утекает в землю, материальную базу надо все время латать. Так растут тарифы. Если же сделать вложения в реконструкцию материальной базы, то эксплуатационные расходы резко снизятся, но резко вырастут амортизационные отчисления — все огромные инвестиции надо будет отбить — так что тарифы опять-таки будут расти, что не предпринимай. Это замкнутый круг.
«СП»: — Какой же выход?
— Надо либо национализировать предприятия ЖКХ, либо отдать контроль над ними на муниципальный уровень по новым правилам, когда только государство сможет решать вопросы начисления тарифов. При этом государство должно будет сделать вложения в создание новой инфраструктуры ЖКХ, понимая, что за счет тарифов оно никогда эти десятки миллиардов долларов не вернет. Но это будут не безвозвратные расходы. Государство сделает инвестиции в будущее страны — простимулирует свою промышленность, научно-технические разработки (создание и внедрение новых технологий и материалов в ЖКХ), создаст рабочие места. Частный бизнес никогда не организует и не профинансирует эту работу.
«СП»: — Но государство сегодня просто вынуждено изыскивать средства, чтобы справиться с внешними угрозами в виде кризисов. Сможет ли оно финансировать огромные работы внутри страны?
— Эту логику я понимаю, но она исходит из того, что во главе государства находятся люди, которые рационально выстраивают стратегию государственной деятельности. А это не так. Те, кто вырабатывает стратегические решения, и те, кто распределяет государственные ресурсы, — это разные люди. На самом деле сегодня нет единого центра принятия решений, как это было при Сталине. Сегодня правит логика стихийного процесса. Люди во главе государства больше увлечены процессом перераспределения собственности.
Если бы руководители нашей страны стратегически просчитывали последствия своих решений, тогда было бы крайне нелогично вступать в ВТО, потому что открывать свою экономику во время кризиса — это самоубийство.
И тут получается, что страной правит либо вражеская команда, — а это совершенно точно не так, либо там одни самоубийцы — и это не похоже на правду. А правда, на мой взгляд, в том, что эта команда просто не думает о последствиях. В ситуации давления, в стрессовой ситуации, эти люди склонны принять любое решение, лишь бы побыстрее. Потому что все мышление завязано на руление финансовыми потоками, а единой целостной стратегической политики они не проводят.
Между тем, 21 мая этого года глава Счетной палаты Сергей Степашин предложил заморозить тарифы на услуги жилищно-коммунального хозяйства сроком на три года, поскольку их резкий рост в прошлом году объяснялся непрозрачными схемами расчета и отсутствием механизма контроля над формированием цен в отрасли. Кроме того, указал Степашин, запланированные на 2013-2015 годы повышения заметно превышают поставленный нынешним президентом целевой ориентир в 6% среднего по стране роста в год (но не более 15% в отдельном регионе).
Рост в 6% примерно соответствует темпам официальной инфляции, и потому кажется обоснованным. Хотя очень значительный вклад в инфляцию как раз и вносит само повышение тарифов. Установка ежегодной индексации цен на газ, электроэнергию на уровне 3-4% как раз соответствовала бы темпам инфляции, поскольку они тоже стали бы заметно ниже. Подобное предложение несколько дней назад озвучил председатель наблюдательного совета и владелец «Базового элемента» Олег Дерипаска, который отметил прессе, что для отечественных производителей весьма желательно ограничить рост тарифов естественных монополий планкой в 75% от инфляции в предыдущем году. По мнению предпринимателя, регулярное повышение цен и тарифов на электроэнергию, газ и железнодорожные грузоперевозки приводит к стремительной потери конкурентоспособности российской промышленности на мировом рынке, а в будущем угрожает вытеснению отечественных производителей и с внутренних рынков.
Только за последние 12 лет, по данным Росстата, стоимость природного газа для населения выросла в 10 раз, водоснабжения — в 14-16 раз, электроэнергии — в 7,5 раза, услуг ЖХК — в 13-15 раз. Отечественная промышленность пережила такой же стресс.
Ранее глава кабинета министров Дмитрий Медведев давал поручение Минэкономразвитию, Федеральной службе по тарифам, а также министерствам транспорта и энергетики подготовить предложения по снижению темпов роста тарифов, однако никаких сообщений о подготовке конкретных решений пока из Белого дома не поступало.
Как можно остановить систему автоматического раздувания тарифов, давно превысивших разумные пределы?
— У нас такая огромная территория в стране, что она требует совершенно различного подхода к разным регионам. Нельзя всем повышать или всем заморозить тарифы, — считает заместитель генерального директора Института экономики города по направлению «Городское хозяйство» Владилен Прокофьев.
Например, в Иркутске стоимость 1 киловатт-часа электроэнергии для населения составляет всего 70 копеек, а в Новгороде Великом — 7 рублей. Разница в 10 раз! Понятно, что даже малоимущие жители Иркутска не заметят повышения на 6%, поскольку это чуть больше 4 копеек. А 7 рублей — это намного выше, чем в любой стране Евросоюза, это запредельно уже и так, поэтому эту цену надо существенно понижать, никаких дальнейших повышений там население не выдержит.
Точно так же дело обстоит с водоснабжением. В республиках Северного Кавказа, например, в Дагестане стоимость 1 кубометра холодной воды составляет 4-6 рублей, а в Ненецком автономном округе — опять же в среднем 232 рубля, то есть там есть муниципалитеты, где вода стоит еще больше.
При этом коммунальные хозяйства в регионах с колоссальной стоимостью их услуг также уверяют, что нуждаются в деньгах, просят повысить тарифы еще. А почему они нуждаются? Вот тут и нужно выяснить, не разворовываются ли средства, проверить, как и на что они тратятся. Потому что такого уровня тарифов с лихвой хватит на то, чтобы содержать всю инфраструктуру ЖКХ в регионе в идеальном состоянии. Между тем, и из таких территорий регулярно идут сообщения об авариях в коммунальном секторе, и я вас уверяю, сообщается далеко не обо всех случаях.
Там же, где тарифы очень низкие, надо, не стесняясь их повышать до уровне окупаемости коммунальных организаций. Так что с единым мерилом в России к этому вопросу подходить нельзя.
«СП»: — В каком секторе наиболее катастрофичная ситуация?
— Больше всего аварий на водоводах, в том числе большого диаметра. В среднем по стране 42% водоводов отслужили свой срок полностью. Это значит, что они готовы разорваться в любой момент. Статистика показывает, что в последнее время аварийность заметно увеличилась. Вы представляете, сколько стоит денег привести в порядок такое хозяйство?
«СП»: — На последнем заседании Госсовета Владимир Путин назвал цифру в 9 триллионов рублей на всю страну. Однако он отметил, что частные инвесторы пока не хотят идти в эту сферу, между тем правительство надеется именно на них. Во всяком случае, полностью финансировать эту работу государство не собирается.
— Для частных инвесторов главное — вернуть затраты. Государство сегодня им этого не гарантирует, поэтому им идти в ЖКХ не интересно. Ведь правила меняются каждый год. В этом году Президент указал: среднее повышение тарифов не более 6% по стране. А в будущем году может сказать — 1%. Кто будет вкладываться в условиях, когда нельзя просчитать возврат средств? А задать понятные всем правила игры — задача государства.
На мой взгляд, для бизнеса были бы привлекательными 6% рентабельности плюс инфляция, заложенные в тариф. Однако ключевые параметры — это стоимость электричества и газа. В этой сфере все обстоит хорошо с инфраструктурой, и именно тут весьма высокие в среднем тарифы. Но дорогое электричество и газ весьма плохо сказываются на водоснабжении. Взаимосвязь такая. Более 70% электроэнергии в России производится за счет сжигания природного газа. В свою очередь, около 30% в стоимости воды — это цена электроэнергии.
Добавьте к этому повышение правительством минимального размера оплаты труда, что чувствительно именно для ЖКХ. Зарплаты в отрасли растут быстрее 6%, свет и газ — тоже быстрее 6%. Значит, в условиях ограничения 6-процентной планкой водоснабжающие организации вынуждены сокращать расходы на замену труб. Их общее финансовое положение ухудшается и значительным сокращением потребления воды со стороны населения вследствие массовой установки приборов учета.
«СП»: — Кроме того, сегодня и нет структуры, которая занималась бы реконструкцией водоснабжения в стране: ни государство, ни частный бизнес не берет на себя эту работу.
— Потенциально ЖКХ очень интересна частным инвесторам. Ведь на эту сферу и доходы в ней не влияют никакие кризисы. Сегодня и крупные инвесторы готовы придти в этот сегмент. Но хотя бы на период окупаемости они должны просчитывать экономику проекта. Небольшие проекты, с быстрой окупаемостью давно и плотно захвачены частниками. Но погоду делают крупные проекты, а там сроки окупаемости не менее 7 лет, даже 10-12 лет в среднем.
В принципе гарантировать возврат средств можно по схеме работы Европейского банка реконструкции и развития, который выдает кредиты частным компаниям, в том числе на ремонт коммунальных сетей, под государственные гарантии. Обычно эти гарантии дают администрации субъектов федерации, но подавляющее их большинство у нас не имеет достаточно крепкого бюджета для работы по этой схемы. В этой ситуации можно было бы предложить гарантии под федеральный бюджет. Это тоже в руках нашего правительства.
— Сегодня в принципе нельзя ставить вопрос о том, какой уровень тарифов экономически обоснован, — считает директор Института проблем глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. — Мы имеем нерегулируемую рыночную экономику, и при этом частично приватизированную, а частично коммерциализированную коммунальную систему. И, по законам либеральной экономики, справедливая цена ровно та, которую потребитель готов или в состоянии заплатить. Поэтому никаких критериев для определения правильной цены в данной системе координат не существует. Не меняя эту систему, все попытки притормозить рост тарифов или отменить его, заведомо не реализуемы.
Сегодняшняя система автоматически приводит к росту цен. Объективно эксплуатирующие организации переносят на потребителя стоимость неэффективной работы: из-за сильно изношенной инфраструктуры вода утекает в землю, материальную базу надо все время латать. Так растут тарифы. Если же сделать вложения в реконструкцию материальной базы, то эксплуатационные расходы резко снизятся, но резко вырастут амортизационные отчисления — все огромные инвестиции надо будет отбить — так что тарифы опять-таки будут расти, что не предпринимай. Это замкнутый круг.
«СП»: — Какой же выход?
— Надо либо национализировать предприятия ЖКХ, либо отдать контроль над ними на муниципальный уровень по новым правилам, когда только государство сможет решать вопросы начисления тарифов. При этом государство должно будет сделать вложения в создание новой инфраструктуры ЖКХ, понимая, что за счет тарифов оно никогда эти десятки миллиардов долларов не вернет. Но это будут не безвозвратные расходы. Государство сделает инвестиции в будущее страны — простимулирует свою промышленность, научно-технические разработки (создание и внедрение новых технологий и материалов в ЖКХ), создаст рабочие места. Частный бизнес никогда не организует и не профинансирует эту работу.
«СП»: — Но государство сегодня просто вынуждено изыскивать средства, чтобы справиться с внешними угрозами в виде кризисов. Сможет ли оно финансировать огромные работы внутри страны?
— Эту логику я понимаю, но она исходит из того, что во главе государства находятся люди, которые рационально выстраивают стратегию государственной деятельности. А это не так. Те, кто вырабатывает стратегические решения, и те, кто распределяет государственные ресурсы, — это разные люди. На самом деле сегодня нет единого центра принятия решений, как это было при Сталине. Сегодня правит логика стихийного процесса. Люди во главе государства больше увлечены процессом перераспределения собственности.
Если бы руководители нашей страны стратегически просчитывали последствия своих решений, тогда было бы крайне нелогично вступать в ВТО, потому что открывать свою экономику во время кризиса — это самоубийство.
И тут получается, что страной правит либо вражеская команда, — а это совершенно точно не так, либо там одни самоубийцы — и это не похоже на правду. А правда, на мой взгляд, в том, что эта команда просто не думает о последствиях. В ситуации давления, в стрессовой ситуации, эти люди склонны принять любое решение, лишь бы побыстрее. Потому что все мышление завязано на руление финансовыми потоками, а единой целостной стратегической политики они не проводят.
хорошо
