Бездумное, а порой и преднамеренное банкротство сельскохозяйственных кооперативов, которые до недавнего времени составляли экономический и социальный фундаменты села, приводит к тому, что оно оказывается в руках приезжих.

- Спрашиваете, почему банкротят последние оставшиеся в районе колхозы? – повторяет мой вопрос глава Сандовского района Тверской области Марина Тихомирова. - А почему исчезает вода в деревенских колодцах? Почему закрывают сельские школы и участковые больницы? Я и сама хотела бы услышать ответы на эти вопросы. Нельзя ли избежать этого? Можно ли все сохранить? Где взять средства на оформление документации на артезианские скважины, перешедшие на баланс сельских поселений? Как убедить МЧС считаться с реалиями, а то ведь, согласно ведомственным инструкциям, оно требует от всех сельских поселений обзавестись пожарными машинами и мотопомпами и штрафует за их отсутствие, а в местных бюджетах денег на это нет. Многие из таких вопросов сегодня, увы, не в моей компетенции.

Недавно обанкротили очередное хозяйство – СПК «Радуга». Банкротство, по сути, должно быть направлено на оздоровление, а не на развал. А у нас – лишь бы быстрей все продать и поделить. Инициатором банкротств выступает союз кредиторов. После того, как суд примет нужное решение, начинается вакханалия распродаж. При этом не учитывается не только мнение жителей, но и местной власти. Интересы районной администрации в комиссии по банкротству представляет… налоговая инспекция, контора которой находится даже не в нашем районе. А когда начинаешь интересоваться, что же после распродаж осталось крестьянам, районному бюджету, оказывается, ничего. Считаю такую постановку вопроса в корне неправильной. Плохой руководитель? Замените его. А люди должны жить, работать, зарабатывать. И почему местная власть отстранена от этого процесса? Создается впечатление, что это самое настоящее рейдерство, причем, не без участия государственных и коммерческих структур. После такого, с позволения сказать, «оздоровления» остается пустыня. И уже нам надо думать, чем занять людей. Потому что за это спросят с нас, с власти, а не с тех, кто банкротит, - сетует Марина Тихомирова.

А вскоре после того разговора мне довелось проехаться по всем сельским поселениям и лично убедиться, что большинство некогда действующих колхозов уже обанкрочены.

Причем, банкротство происходит странным образом. Приезжает некий управляющий, назначенный арбитражным судом. Местная власть для него не авторитет, он с нею даже общаться не хочет. Ни сам не идет представиться, ни к себе не допускает. В лучшем случае оставит телефон, по которому ни до кого не дозвониться, потому как никто не отвечает, и в качестве обратного адреса – номер абонементного ящика. Откуда он приехал – из Твери, Москвы, Америки или Китая, никто не знает. И задача его – побыстрее продать еще оставшееся колхозное имущество. Без всякого конкурса или аукциона. В селе Мантурьево, бывшей усадьбе колхоза «Путь к коммунизму», так быстро все распродавали-растаскивали, что даже налоги в казну после распродаж забыли уплатить, сейчас там идет прокурорская проверка. Распродажа коллективно нажитого имущества происходит по уже накатанной схеме.

Приезжает, условно, некий чеченец и скупает единым лотом по льготной цене все, что выставлено на продажу – скот, технику, мастерские, фермы.

Причем, так делается не в одном поселении и даже не в одном районе. Подобное хозяйство раскинулось на территории нескольких районов на северо-востоке Тверской области. По местным меркам этот чеченец - олигарх. «Создается впечатление, - говорят в сельских поселениях, - что теми же деньгами, которые Россия выделяет на восстановление Чечни, ее, Россию, и скупают. Скупают на корню, оптом и по дешевке».

Свои стада «олигарх» пасет на паевых участках, но в аренду их не берет и налоги за них не платит, как и за приобретенное имущество, впрочем. Налоги за него платят оставшиеся без работы крестьяне, на которых и висят эти невостребованные и до сих пор не оформленные в собственность земельные паи. На работу новоявленный хозяин нанимает оставшихся не у дел местных жителей, но трудовые отношения с ними не оформляет, а значит, ни в какие фонды отчисления не делает, платит людям «серой» зарплатой, сколько и когда вздумается, иногда задерживая расчет по нескольку месяцев, и ни в какой стаж эта работа не входит. Правильнее сказать, люди на него батрачат. И он относится к ним, как к батракам. Вот где объект внимания для прокуратуры!

Впрочем, жители благодарны ему за то, что он предоставляет хоть какую-то работу и хоть что-то за нее платит.

Благодарны даже за то, что бесплатно пасет скот на их землях. «Глядишь, не так будет лесом зарастать». И за то, что по своим ценам скупает мясо в личных подсобных хозяйствах, потому что больше сбыть выращенное негде и некому. Поистине, «земля наша обильна и велика, но порядка в ней нет, придите и владейте нами…».

Конкурсного же управляющего, как только все распродано, и след простыл. По закону он должен был оформить бывшее колхозное жилье и с полной документацией передать его на баланс сельского поселения. Но не оформил и не передал. Сегодня это превратилось в проблему. У многих домов даже нет актов ввода их в эксплуатацию. Теперь требуется поставить их на кадастровый учет, а это опять деньги. К тому же у каждого домовладения сменилось не по одному хозяину.

Что смогла местная власть, так это на базе обанкроченного СПК «Радуга» создать фермерское хозяйство, добиться для него кредитов. И теперь всемерно ему помогает. А не помогать нельзя. Потому что кроме этого хозяйства в той стороне района, которая по площади равна иному карликовому государству, не осталось уже ничего кроме разваленных скотных дворов да полей, зарастающих лесом.