Глава Минздравсоцразвития Татьяна Голикова сообщила, что по итогам января текущего года уровень безработицы в России составил 6,3 процента от численности экономически активного населения. Всего в стране насчитывается 4,76 миллиона безработных. По ее словам, сейчас уровень безработицы в полтора раза меньше по сравнению с январем-февралем 2009 года - самой острой фазой кризиса (в феврале 2009 года безработица в России составила 7,1 миллиона человек, или 9,5 процента).

- Что на самом деле происходит на рынке труда? Согласны ли вы со статистикой наших министров?

- Можно много, долго и красиво обличать несовершенство нашей статистики и ее политическую ангажированность, но трудовая статистика в целом соответствует действительности. Да, на пике кризиса в феврале 2009 года число безработных волшебным образом уменьшилось в результате пересчета на 1 млн.чел.. Но динамика безработицы соответствует действительности: она резко упала после выхода из острой фазы кризиса.

Неполная занятость, которая оценивается Росстатом, подскочила с 4,8% в ноябре до 6,0% в декабре: это очень большой для инерционного показателя скачок, но он может быть разовым сезонным колебанием. Ранее с весны 2009 года неполная занятость постепенно снижалась.

Возможно, это связано с сокращением общественных работ: если еще в декабре 2010 года на обследуемых Росстатом предприятиях (чуть меньше половины средних и крупных предприятий страны) ими было занято 47 тыс.чел., то в ноябре 2011 года – уже 13,6 тыс., а в декабре 2011 – лишь 7,2 тыс.чел..

- Каких в реальности профессий не хватает на рынке и почему?

- Прежде всего, не хватает профессионалов по всем специальностям, в том числе тем, где наблюдается перепроизводство. Бухгалтеры, юристы, маркетологи, пиарщики – названия этих профессий стали синонимом понятия «профессиональный безработный с завышенной самооценкой». А попробуйте найти специалиста этих профессий даже в Москве! Хэд-хантерские агентства знают их чуть не поименно и дерутся за них насмерть, потому что высшее образование продает дипломы, а не дает знания.

А дипломированных специалистов не хватает по всем техническим специальностям. Нет толковых технологов, инженеров, рабочих, особенно сложных специальностей. Например, авиационный завод в Луховицах погиб, как мне рассказывали, из-за исчезновения рабочих, протягивающих провода сквозь специальные отверстия в фюзеляже и других частях самолета.

Да я сам видел олигарха, который буквально плясал, когда узнал, что последний в стране престарелый мастер по ремонту домен успел-таки за месяц до смерти закончить ремонт его домны.

После татаро-монгольского нашествия на Руси прекратилось каменное строительство: мастера частью были истреблены частью уведены в полон. Либеральные реформы, полным ходом идущие и по сей день, истребляют мастеров не одной – всех без исключения профессий.

- Почему не хватает людей рабочих специальностей? Говорит ли это о том, что промышленность развивается? Вроде бы на это не похоже. Тогда почему вдруг оказались востребованы рабочие?

- Рабочие, выжившие и сохранившие квалификацию, не говоря уже о мотивации к труду, в аду 90-х, постепенно уходят, - кто на пенсию, кто в могилу. А новых не готовят. Потенциальные де инженеры бегут из страны, получив образование, - и не только за деньгами, но и потому, что в развитых странах им никогда не придется быть рабами идиотов, а в подвернутой либеральным реформам России это почти неизбежно.

То же касается инженеров: когда понадобилось запустить в производство старую ракету «Воевода», главным конструктором назначили 75-летнего разработчика: моложе никого не было.

- За счет чего сокращается безработица, если это действительно происходит?

- После выхода из острой фазы кризиса весной 2009 года произошло восстановление численности занятых в корпорациях, в том числе в офисах. Кроме того, производство все-таки развивается и, поскольку оно развивается экстенсивно, требует новых рабочих рук. Это не бурный рост, это медленное выползание, - но спрос на людей с трудовой мотивацией огромен. И удовлетворить его тем труднее, что зарплаты на производствах, как правило, очень низки.

- Владимир Путин собирается создать, по его словам, «25 миллионов новых высокотехнологичных» рабочих мест. Что это за рабочие места?

- Вот вы его и спрашивайте, это же он собирается, а не я. Мне, например, непонятно, как можно создать даже один миллион нетехнологичных рабочих мест, не ограничив кардинальным образом коррупцию – в том числе и ближайших друзей уважаемого президента.

Никаких признаков и даже реальных попыток модернизации я не вижу. А людей, поверивших предвыборным обещаниям, проще всего искать на кладбище: это место их естественной концентрации.

- Как Россия при нашей технологической отсталости может сегодня реально участвовать в международном разделении труда? Что мы можем делать на уровне США или Японии? Оружие или спутники? Мы же не умеем производить ни автомобили, ни промышленные товары. Или надо и можно научиться? Но есть ли резон?

- Не научимся делать товары с высокой добавленной стоимостью – породим диктаторов (потому что только специалист обладает должной свободой и чувством собственного достоинства, чтобы не допустить диктатуры) и будем раздавлены глобальной конкуренцией, как Ливия.

А что касается низкого уровня производства тракторов и спутников – учиться надо. При Сталине выучились не в лучших, чем сегодня, условиях.

- Вообще, выгодно ли России сегодня развивать производство? Вкладываться в это? Если мы живем за счет импортных товаров? Может быть, продолжать развивать науку, а не рабочие специальности? Или проще трудоустроить массу безработных именно на рабочие места в промышленности или сельском хозяйстве?

- Развивать производство в России невозможно, и присоединение к ВТО на кабальных условиях фиксирует это окончательно.

Безработных из депрессивных поселков городского типа вы в науку не трудоустроите – там думать надо и специальность иметь. Кроме того, наука не может висеть в воздухе: ей нужен реальный фундамент в виде развитой, сложной промышленности.

Для трудоустройства безработных надо ввести правило, что мигранта можно брать на рабочее место только на равных условиях с русским и только после того, как русский от этого места откажется. Но это не выгодно коррумпированной бюрократии, и обслуживающие ее интересы, интересы диаспор и этнических преступных группировок «правозащитники» клеймят почти любую попытку защиты законных интересов граждан России в этой сфере как «фашизм» и «экстремизм».