Свершилось. Выбрали.
Поговорим об экономических проблемах, с которыми Дмитрию Медведеву придется столкнуться в самое ближайшее время. Вполне вероятно, что именно активных антикризисных действий в эти весенние месяцы может не хватить для того, чтобы в недалеком будущем избежать масштабных политических, экономических, социальных, имиджевых потерь. Приведем только часть списка негативных тенденций, очевидность которых не вызывает сомнений.
Рост цен на продовольствие
Прежде всего, надо свыкнуться с мыслью, что цены на продукты будут расти, причем, существенно. Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать повышение цен по многим продовольственным позициям не менее чем на 50-70% в течение 2008 года. Рассмотрим в качестве примера хлеб, хлебобулочные изделия и другие продовольственные товары, изготавливаемые на основе зерновых ингредиентов и естественных комбикормов.
За прошлый год мировые цены на зерно возросли более чем в два раза, а только за первые два месяца этого года – почти на 36%. В настоящее время себестоимость зерна в «замороженной» буханке хлеба достигает 90%. Это значит, что хлебозаводы недополучают прибыль, необходимую для расширенного воспроизводства, а некоторые предприятия балансируют на грани рентабельности.
Заморозка цен, о которой в последние месяцы не говорил только ленивый, представляет собой отложенный инфляционный всплеск. Наиболее оптимальное решение – отменить ее досрочно, тем самым минимизировав негативные последствия взрывного роста цен в мае. К тому же, нет никакой разницы, скачкообразным или плавным будет ценовой рост. Важно, что он будет, и что люди к нему не готовы.
С 1 мая кроме заморозки цен прекращают действие заградительная экспортная пошлина на пшеницу и запрет на экспорт пшеницы в страны Таможенного союза. Трейдеры с нетерпением ждут этого дня, на их складах зерна в избытке, а запасы производственников по сравнению с прошлым годом меньше на четверть. Это рынок, и сегодня уже ничто, разве что только римейк продразверстки, не способно переломить ситуацию. Запасы зерна в государственном зерновом фонде, откуда осуществляются зерновые интервенции, за последние полгода уменьшились на половину, трейдеры являются независимыми организациями, коррупция в этом сегменте сельского хозяйства даст фору многим другим отраслям.
Очевидно, что экспортную пошлину нужно срочно увеличивать, иначе страна останется без зерна. До границы рентабельности экспорта осталось $50 за тонну (цена тонны российской пшеницы четвертого класса, занимающей 80% всего российского экспорта пшеницы, с учетом экспортной пошлины составляет $490, а цена на аналогичную пшеницу SRW на американских биржах - $440). Еще 10% мирового роста – и пошлина станет бессмысленной. Что такое 10%, показала последняя неделя февраля, когда после введения ограничений на экспорт пшеницы из Казахстана цены за один день выросли на 8%. К тому же прогнозы относительно мирового урожая этого года пессимистичны.
За хлебом подтянутся яйца, макаронные изделия, масло, молоко и молочные продукты, мясо и даже чай с какао. Рост цен на подсолнечное масло предопределен закупочными ценами прошлого года. Неясно, однако, какие продукты будут дорожать кроме названных. Некоторое время назад констатировалось, что одним из немногих продовольственных товаров, наименее предрасположенных к подорожанию, остается сахар. Тому были две причины: последнее подорожание случилось не так давно (в 2006 году), в нынешнем году намечался избыток этого продукта (приблизительно на 10% выше мировых потребностей).
Действительность в бесчисленный раз опровергла прогнозы. С начала этого года стоимость сахара-сырца увеличилась на 27%, а цены на белый рафинад выросли за 20%. Основными поставщиками сахара-сырца в Россию традиционно являются ближайшие соседи Белоруссия и Украина, отношения с которыми в последние годы не складываются. Нет никакой гарантии в том, что они забудут посмотреть на биржевые сводки и не предложат сырье по более высоким ценам. Пока на российском сахарном рынке ситуация более или менее стабильная, но уже сейчас нужно думать о значительном снижении пошлины на импорт сырца.
Сегодня уместно вновь напомнить предложения по исправлению негативных тенденций на рынке продовольствия, высказанные почти полгода назад:
· перевод части сверхдоходов от продажи нефти и газа на субсидирование закупок продовольствия до тех пор, пока страна сама не сможет обеспечить себя продуктами питания;
· пресечение посредством жесткого вмешательства правоохранительных органов коррупционных схем, охвативших все стороны сельскохозяйственного производства, от посевной до реализации в торговых сетях;
· проведение немедленной прокурорской проверки использования средств, направленных на финансирование национального проекта «Развитие АПК».
Что было сделано за эти полгода? Ничего. Запретительные пошлины ввели, да цены заморозили. Очевидно, что со старым составом правительства продовольственную проблему не решить.
Инфляция
Пагубное воздействие административного ограничения роста цен и зарплат в борьбе с инфляцией описывается не только в высоколобых книжках, но даже в учебниках и словарях по экономике. До недавнего времени российское руководство игнорировало только первую часть предостережения, борясь с ценами внеэкономическими методами. На днях стало понятно, что монетарные власти собираются регулировать еще и рост зарплат. Для бюджетного сектора это заявление прозвучало вовремя, поскольку все решения о повышении денежного содержания бюджетников на 2008 год уже приняты. Что касается частного сектора, то неясно, как государство собирается бороться с ростом зарплат в этой сфере. Одной рукой повышается МРОТ, выдвигаются требования о выводе зарплат из тени, другой рукой выражается недовольство ростом легальных доходов населения.
Ситуация во многом патовая. И все же, из нее есть несколько выходов:
· начать перераспределение части бюджетных средств в направлении наименее обеспеченных слоев населения;
· ввести прогрессивную шкалу подоходного налога;
· увеличить налогообложение дивидендов для владельцев паев, долей и ценных бумаг (в настоящее время величина налога на этот вид доходов составляет 9%);
· отменить регрессию при взимании ЕСН;
· ввести дополнительное резервирование при получении иностранных займов;
· повысить цену отсечения доходов от нефти с $27 как минимум до $20 за баррель.
На какие меры пойдет новоизбранный российский президент – покажет уже ближайшее время, но ясно, что в данном случае административные рычаги не сработают. Все, чего добьются регуляторы – увеличат клиентуру неформальной госкорпорации по обналичиванию.
Возражения, что восстановление прогрессивной шкалы подоходного налога и отмена регрессивной шкалы обложения ЕСН уведут доходы граждан в тень, несостоятельны по нескольким соображениям.
Во-первых, в настоящее время ставки налогов, собираемых с доходов физических лиц (13% подоходного налога и 26% ЕСН плюс отчисления на обязательное страхование профессиональных рисков), все равно выше затрат на обналичку, составляющих в среднем 10%.
Во-вторых, эксперимент по снижению ЕСН ничего кроме увеличения дефицита во внебюджетных социальных фондах не принес.
В-третьих, в настоящее время теневой сектор экономики и так составляет около 50%, и это та планка, выше которой экономика не прыгнет, хотя бы потому, что основную часть легальной экономики составляют экспортно-импортные операции, а также обороты, необходимые предприятиям для сохранения легального статуса.
Кризис ликвидности
Кризис банковской ликвидности, первое серьезное обострение которого случится в марте-апреле, станет одной из первых экономических головных болей на президентском пути Дмитрия Медведева. Необходимость уплаты зарубежным кредиторам не менее $20 млрд. в марте и 400 млрд. рублей НДС в апреле потребует изъятия из банковской системы порядка 800-900 млрд. рублей (по оценке инвестиционного банка Citi - $34 млрд.). Заметим, что совокупный остаток средств коммерческих банков на корсчетах в Центробанке колеблется от 500 до 700 млрд. рублей. Но это ликвидность всей банковской системы, в том числе и тех банковских организаций, которые не имеют внешней задолженности.
Реализация такой перспективы приведет к нескольким последствиям. Прежде всего, «просядет» фондовый рынок. Процесс уже пошел: инвесторы начали сбрасывать ликвидные ценные бумаги, в первую очередь, облигации компаний с государственным участием, а также бумаги крупнейших корпораций так называемого «первого эшелона». Показательно, что в последнее время активизировались иностранцы, аналитики которых рекомендуют на время избавиться от бумаг развивающегося российского рынка.
Далее, март и апрель станут одними из самых тяжелых месяцев года для потенциальных заемщиков, а также предприятий, которым уже открыты кредитные линии. Свободных денег в банковской системе практически не будет. Если таковые и найдутся, то плата за предоставляемые средства существенно возрастет. Моду будет диктовать межбанковский рынок, ставки на котором могут возрасти до 10% годовых.
Наконец, вполне вероятно, приостановится падение курса доллара по отношению к рублю. Дополнительное укрепление рубля может негативно отразиться на доходах федерального бюджета, сверстанного из расчета 25,9 рублей за доллар. В свою очередь, снижение доходной части бюджета отрицательно скажется не только на выполнении социальных обязательств, но и на финансировании госкорпораций и федеральных целевых программ. В такой ситуации вся надежда на нефтяные котировки, а они, как известно, все больше и больше дрейфуют в сторону неопределенности.
Любопытно, что ранее о проблемах российского банковского сектора говорили в основном люди, в коммерческих банках не работающие: представители Центробанка или банковского профсоюза АРБ. Однако недавно разоткровенничался председатель правления «ВТБ 24» Михаил Задорнов, заявивший, что банк, который он возглавляет, «готовится к худшим временам». Дословно он сказал следующее: «Я считаю: в России все банки должны быть готовы к тому, что доходы населения не станут расти теми же темпами, что раньше. Ведь за рецессией в США последует серьезное замедление экономик во всем мире, упадут цены на сырье... Вероятность таких событий во второй половине 2008 г. или в 2009 г. достаточно высока». Что касается банковской системы, Задорнов отметил, что «замедлится рост кредитования, увеличится доля просроченных кредитов, так как люди сегодня могут переоценивать свои возможности для погашения. Банки будут кредитовать под более серьезное обеспечение, строже подходить к отбору заемщиков».
Поясним высказывания господина Задорнова на примере ипотеки. По данным Центробанка, на 1 октября 2007 г. общий объем выданных ипотечных жилищных кредитов вырос до 363,8 млрд. рублей, средневзвешенный срок кредитования достиг 190 месяцев, а процентная ставка составила 12,7% годовых в рублях и 11% годовых в валюте. В 2008 году, а также в течение как минимум двух последующих лет ставки по ипотечным кредитам снижаться не будут, параллельно ужесточатся требования к потенциальным заемщикам, и все это на фоне роста цен на рынке недвижимости, куда устремилось немало фондовых инвесторов. Надеждам Дмитрия Медведева на снижение ставки по ипотечным кредитам до 8% годовых при сохранении нынешнего статус-кво сбыться не суждено.
С другой стороны, не так давно избранный российский президент сделал неоднозначное заявление, призвав российский бизнес покупать активы за рубежом. В данной ситуации более логичной выглядела бы переориентация частных средств, а также средств Резервного фонда с иностранных вложений и покупки ценных бумаг других государств на рефинансирование ипотеки. Российское правительство убило бы сразу двух зайцев: получило требуемую доходность и содействовало улучшению жилищных условий своих граждан.
Обсуждая перипетии погашения внешнего корпоративного долга, аналитики в существенно меньшей степени уделяют внимание внутренним долговым обязательствам банков и предприятий нефинансового сектора. В настоящее время объем внутреннего долга банков и корпораций составляет около 1,2 трлн. рублей, за 10 месяцев этого года им предстоит выплатить или рефинансировать задолженность на 700 млрд. рублей. Пик платежей в 100 млрд. рублей придется на июнь.
Это значит, что Дмитрий Медведев получает в наследство разрушающуюся пирамиду, отстроенную на иностранных кредитных стройматериалах взамен полноценной финансовой системы. То, что технические дефолты в банковском секторе произойдут, сегодня не сомневается никто, хотя еще пару-тройку месяцев назад автора этих строк обвиняли чуть ли не в оскорблении российской экономики, а через нее – и всей России, «поднимающейся с колен».
На поверку получилось, что львиную долю средств, занятых в России и за рубежом, нужно отдать в этом году, а денег не это нет. Банковскому сектору совершенно определенно придется оказывать финансовую поддержку, Центробанк с этой почетной миссией в одиночку не справится. Потребуются бюджетные средства. Существует ли механизм обеспечения возврата бюджетных денег? Нет. Потому что долгие годы многие положения гарантий возврата бюджетных кредитов существовали только на бумаге, точнее, в Бюджетном кодексе. К предоставлению сумм в несколько десятков или сотен миллиардов рублей система бюджетных отношений не готова.
Что желать? Еще в начале года Агентство по страхованию вкладов (АСВ) разработало законопроект по введению уголовной ответственности для менеджеров финансово неустойчивых банков, которые окажутся причастными к выводу банковских активов. Пошумели, пошумели и забыли. А если за техническими дефолтами последуют банкротства (а они, скорее всего, последуют, поскольку предполагают быстрое обогащение не столько самих банкиров, сколько крышующих их представителей государственных структур), кто будет возвращать украденное? По статистике АСВ в прошлые годы удалось вернуть не более 5% активов банков-банкротов, 95% активов испарились. Но если раньше банкротства банков представляли угрозу лишь для предприятий да крупных частных вкладчиков, то в нынешней ситуации речь идет о средствах федерального бюджета, госкорпораций и внебюджетных фондов.
Кризис государственного управления
Кризис государственного управления в последние годы был одной из излюбленных тем политологов. Экономисты предпочитали в это пространство не внедряться. Однако практика работы государственных органов, ответственных за разработку и реализацию экономической стратегии развития России, подталкивает к более детальному рассмотрению складывающихся противоречий.
В последнее время в стране сложились два центра государственной экономической политики – экспертное управление Администрации Президента и экономический блок российского правительства. Заметим, что позиции экспертного управления в последние месяцы значительно упрочились, что видно, в частности, по экономическим тезисам выступлений и Владимира Путина, и Дмитрия Медведева. В то же время министры, также в существенной степени определяющие направления движения российской экономики, по многим вопросам имеют свою позицию, часто отличную от взглядов ведомства Аркадия Дворковича. Наиболее явно эта тенденция проявилась в дискуссии о реформировании налоговой системы, а конкретно, НДС.
И предыдущий, и избранный российские президенты выступили за снижение НДС, что, естественно, было поддержано представителями бизнеса, в первую очередь, РСПП, «Деловой Россией» и «ОПОРОЙ России». В ответ Минфин привел аргумент, убивающий все доводы противоположной стороны – при снижении НДС с 18 до 12% бюджет 2008 года потерял бы более 800 млрд. рублей, а бюджет 2010 года – 1 трлн. рублей. К тому же, по данным налоговиков, в январе 2008 года поступления НДС составили около 46% всех налоговых поступлений. В то же время механизм возмещения выпадающих доходов сторонниками снижения НДС не предложен. Разговоры о восстановлении в правах налога с продаж (НСП) так и остаются разговорами, причем, в экспертном управлении кремлевской администрации понимают, что параллельное существование и НДС, и НСП противоречит мировой налоговой практике и ударит по кошелькам населения.
Представляя нравы, царящие во властных коридорах, можно быть уверенным в том, что в эти дни специалисты экспертного управления готовят контрдоводы на минфиновские возражения, отвлекая при этом как собственные ресурсы, так и ресурсы правительства. Эта борьба нанайских мальчиков при слабой президентской власти может продолжаться бесконечно. Косвенным подтверждением усиления межведомственного противостояния стало привлечение под правительственные знамена Торгово-промышленной палаты РФ, чей авторитет способен уравновесить мнения промышленников, предпринимателей и малых бизнесменов.
В случае принятия инициатив экспертного управления основным инструментом замещения выпадающих доходов может стать все та же прогрессивная шкала подоходного налога. Это еще более упрочит позиции тех, кто считает основной задачей действующей власти делегирование финансовой ответственности за исполнение бюджета, наполнение внебюджетных социальных фондов и реализацию социальных программ от государства к населению.
Вместо заключения
Перед нами основные кризисные тенденции, растущие на глазах у нового российского президента. Экономические задачи, стоящие перед Дмитрием Медведевым, начинаются с устранения причин или минимизации последствий нарастающих негативных явлений. О других задачах, таких как привлечение инвестиций, развитие инноваций, поддержка малого бизнеса или упорядочивание перевода долговых обязательств крупнейших госпредприятий и корпораций на государственный баланс, необходимо говорить отдельно.
Не следует пренебрегать системными деструктивными перекосами, в наибольшей степени препятствующими развитию российской экономики. Это коррупция, иррациональная система денежного обращения, предполагающая неизбежный перевод части финансового оборота в «тень», и неверная методология оценки основных макроэкономических индикаторов, влияющая на точность оценки текущего состояния экономики страны и эффективность методов лечения. Последний фактор неизбежно снижает степень доверия населения к власти.
Изменения в российской экономике возможны только при условии замены членов кремлевской команды. Опора на нынешний властный состав может гарантировать только одно – никакого «русского экономического чуда» при президенте Дмитрии Медведеве не будет.
Поговорим об экономических проблемах, с которыми Дмитрию Медведеву придется столкнуться в самое ближайшее время. Вполне вероятно, что именно активных антикризисных действий в эти весенние месяцы может не хватить для того, чтобы в недалеком будущем избежать масштабных политических, экономических, социальных, имиджевых потерь. Приведем только часть списка негативных тенденций, очевидность которых не вызывает сомнений.
Рост цен на продовольствие
Прежде всего, надо свыкнуться с мыслью, что цены на продукты будут расти, причем, существенно. Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать повышение цен по многим продовольственным позициям не менее чем на 50-70% в течение 2008 года. Рассмотрим в качестве примера хлеб, хлебобулочные изделия и другие продовольственные товары, изготавливаемые на основе зерновых ингредиентов и естественных комбикормов.
За прошлый год мировые цены на зерно возросли более чем в два раза, а только за первые два месяца этого года – почти на 36%. В настоящее время себестоимость зерна в «замороженной» буханке хлеба достигает 90%. Это значит, что хлебозаводы недополучают прибыль, необходимую для расширенного воспроизводства, а некоторые предприятия балансируют на грани рентабельности.
Заморозка цен, о которой в последние месяцы не говорил только ленивый, представляет собой отложенный инфляционный всплеск. Наиболее оптимальное решение – отменить ее досрочно, тем самым минимизировав негативные последствия взрывного роста цен в мае. К тому же, нет никакой разницы, скачкообразным или плавным будет ценовой рост. Важно, что он будет, и что люди к нему не готовы.
С 1 мая кроме заморозки цен прекращают действие заградительная экспортная пошлина на пшеницу и запрет на экспорт пшеницы в страны Таможенного союза. Трейдеры с нетерпением ждут этого дня, на их складах зерна в избытке, а запасы производственников по сравнению с прошлым годом меньше на четверть. Это рынок, и сегодня уже ничто, разве что только римейк продразверстки, не способно переломить ситуацию. Запасы зерна в государственном зерновом фонде, откуда осуществляются зерновые интервенции, за последние полгода уменьшились на половину, трейдеры являются независимыми организациями, коррупция в этом сегменте сельского хозяйства даст фору многим другим отраслям.
Очевидно, что экспортную пошлину нужно срочно увеличивать, иначе страна останется без зерна. До границы рентабельности экспорта осталось $50 за тонну (цена тонны российской пшеницы четвертого класса, занимающей 80% всего российского экспорта пшеницы, с учетом экспортной пошлины составляет $490, а цена на аналогичную пшеницу SRW на американских биржах - $440). Еще 10% мирового роста – и пошлина станет бессмысленной. Что такое 10%, показала последняя неделя февраля, когда после введения ограничений на экспорт пшеницы из Казахстана цены за один день выросли на 8%. К тому же прогнозы относительно мирового урожая этого года пессимистичны.
За хлебом подтянутся яйца, макаронные изделия, масло, молоко и молочные продукты, мясо и даже чай с какао. Рост цен на подсолнечное масло предопределен закупочными ценами прошлого года. Неясно, однако, какие продукты будут дорожать кроме названных. Некоторое время назад констатировалось, что одним из немногих продовольственных товаров, наименее предрасположенных к подорожанию, остается сахар. Тому были две причины: последнее подорожание случилось не так давно (в 2006 году), в нынешнем году намечался избыток этого продукта (приблизительно на 10% выше мировых потребностей).
Действительность в бесчисленный раз опровергла прогнозы. С начала этого года стоимость сахара-сырца увеличилась на 27%, а цены на белый рафинад выросли за 20%. Основными поставщиками сахара-сырца в Россию традиционно являются ближайшие соседи Белоруссия и Украина, отношения с которыми в последние годы не складываются. Нет никакой гарантии в том, что они забудут посмотреть на биржевые сводки и не предложат сырье по более высоким ценам. Пока на российском сахарном рынке ситуация более или менее стабильная, но уже сейчас нужно думать о значительном снижении пошлины на импорт сырца.
Сегодня уместно вновь напомнить предложения по исправлению негативных тенденций на рынке продовольствия, высказанные почти полгода назад:
· перевод части сверхдоходов от продажи нефти и газа на субсидирование закупок продовольствия до тех пор, пока страна сама не сможет обеспечить себя продуктами питания;
· пресечение посредством жесткого вмешательства правоохранительных органов коррупционных схем, охвативших все стороны сельскохозяйственного производства, от посевной до реализации в торговых сетях;
· проведение немедленной прокурорской проверки использования средств, направленных на финансирование национального проекта «Развитие АПК».
Что было сделано за эти полгода? Ничего. Запретительные пошлины ввели, да цены заморозили. Очевидно, что со старым составом правительства продовольственную проблему не решить.
Инфляция
Пагубное воздействие административного ограничения роста цен и зарплат в борьбе с инфляцией описывается не только в высоколобых книжках, но даже в учебниках и словарях по экономике. До недавнего времени российское руководство игнорировало только первую часть предостережения, борясь с ценами внеэкономическими методами. На днях стало понятно, что монетарные власти собираются регулировать еще и рост зарплат. Для бюджетного сектора это заявление прозвучало вовремя, поскольку все решения о повышении денежного содержания бюджетников на 2008 год уже приняты. Что касается частного сектора, то неясно, как государство собирается бороться с ростом зарплат в этой сфере. Одной рукой повышается МРОТ, выдвигаются требования о выводе зарплат из тени, другой рукой выражается недовольство ростом легальных доходов населения.
Ситуация во многом патовая. И все же, из нее есть несколько выходов:
· начать перераспределение части бюджетных средств в направлении наименее обеспеченных слоев населения;
· ввести прогрессивную шкалу подоходного налога;
· увеличить налогообложение дивидендов для владельцев паев, долей и ценных бумаг (в настоящее время величина налога на этот вид доходов составляет 9%);
· отменить регрессию при взимании ЕСН;
· ввести дополнительное резервирование при получении иностранных займов;
· повысить цену отсечения доходов от нефти с $27 как минимум до $20 за баррель.
На какие меры пойдет новоизбранный российский президент – покажет уже ближайшее время, но ясно, что в данном случае административные рычаги не сработают. Все, чего добьются регуляторы – увеличат клиентуру неформальной госкорпорации по обналичиванию.
Возражения, что восстановление прогрессивной шкалы подоходного налога и отмена регрессивной шкалы обложения ЕСН уведут доходы граждан в тень, несостоятельны по нескольким соображениям.
Во-первых, в настоящее время ставки налогов, собираемых с доходов физических лиц (13% подоходного налога и 26% ЕСН плюс отчисления на обязательное страхование профессиональных рисков), все равно выше затрат на обналичку, составляющих в среднем 10%.
Во-вторых, эксперимент по снижению ЕСН ничего кроме увеличения дефицита во внебюджетных социальных фондах не принес.
В-третьих, в настоящее время теневой сектор экономики и так составляет около 50%, и это та планка, выше которой экономика не прыгнет, хотя бы потому, что основную часть легальной экономики составляют экспортно-импортные операции, а также обороты, необходимые предприятиям для сохранения легального статуса.
Кризис ликвидности
Кризис банковской ликвидности, первое серьезное обострение которого случится в марте-апреле, станет одной из первых экономических головных болей на президентском пути Дмитрия Медведева. Необходимость уплаты зарубежным кредиторам не менее $20 млрд. в марте и 400 млрд. рублей НДС в апреле потребует изъятия из банковской системы порядка 800-900 млрд. рублей (по оценке инвестиционного банка Citi - $34 млрд.). Заметим, что совокупный остаток средств коммерческих банков на корсчетах в Центробанке колеблется от 500 до 700 млрд. рублей. Но это ликвидность всей банковской системы, в том числе и тех банковских организаций, которые не имеют внешней задолженности.
Реализация такой перспективы приведет к нескольким последствиям. Прежде всего, «просядет» фондовый рынок. Процесс уже пошел: инвесторы начали сбрасывать ликвидные ценные бумаги, в первую очередь, облигации компаний с государственным участием, а также бумаги крупнейших корпораций так называемого «первого эшелона». Показательно, что в последнее время активизировались иностранцы, аналитики которых рекомендуют на время избавиться от бумаг развивающегося российского рынка.
Далее, март и апрель станут одними из самых тяжелых месяцев года для потенциальных заемщиков, а также предприятий, которым уже открыты кредитные линии. Свободных денег в банковской системе практически не будет. Если таковые и найдутся, то плата за предоставляемые средства существенно возрастет. Моду будет диктовать межбанковский рынок, ставки на котором могут возрасти до 10% годовых.
Наконец, вполне вероятно, приостановится падение курса доллара по отношению к рублю. Дополнительное укрепление рубля может негативно отразиться на доходах федерального бюджета, сверстанного из расчета 25,9 рублей за доллар. В свою очередь, снижение доходной части бюджета отрицательно скажется не только на выполнении социальных обязательств, но и на финансировании госкорпораций и федеральных целевых программ. В такой ситуации вся надежда на нефтяные котировки, а они, как известно, все больше и больше дрейфуют в сторону неопределенности.
Любопытно, что ранее о проблемах российского банковского сектора говорили в основном люди, в коммерческих банках не работающие: представители Центробанка или банковского профсоюза АРБ. Однако недавно разоткровенничался председатель правления «ВТБ 24» Михаил Задорнов, заявивший, что банк, который он возглавляет, «готовится к худшим временам». Дословно он сказал следующее: «Я считаю: в России все банки должны быть готовы к тому, что доходы населения не станут расти теми же темпами, что раньше. Ведь за рецессией в США последует серьезное замедление экономик во всем мире, упадут цены на сырье... Вероятность таких событий во второй половине 2008 г. или в 2009 г. достаточно высока». Что касается банковской системы, Задорнов отметил, что «замедлится рост кредитования, увеличится доля просроченных кредитов, так как люди сегодня могут переоценивать свои возможности для погашения. Банки будут кредитовать под более серьезное обеспечение, строже подходить к отбору заемщиков».
Поясним высказывания господина Задорнова на примере ипотеки. По данным Центробанка, на 1 октября 2007 г. общий объем выданных ипотечных жилищных кредитов вырос до 363,8 млрд. рублей, средневзвешенный срок кредитования достиг 190 месяцев, а процентная ставка составила 12,7% годовых в рублях и 11% годовых в валюте. В 2008 году, а также в течение как минимум двух последующих лет ставки по ипотечным кредитам снижаться не будут, параллельно ужесточатся требования к потенциальным заемщикам, и все это на фоне роста цен на рынке недвижимости, куда устремилось немало фондовых инвесторов. Надеждам Дмитрия Медведева на снижение ставки по ипотечным кредитам до 8% годовых при сохранении нынешнего статус-кво сбыться не суждено.
С другой стороны, не так давно избранный российский президент сделал неоднозначное заявление, призвав российский бизнес покупать активы за рубежом. В данной ситуации более логичной выглядела бы переориентация частных средств, а также средств Резервного фонда с иностранных вложений и покупки ценных бумаг других государств на рефинансирование ипотеки. Российское правительство убило бы сразу двух зайцев: получило требуемую доходность и содействовало улучшению жилищных условий своих граждан.
Обсуждая перипетии погашения внешнего корпоративного долга, аналитики в существенно меньшей степени уделяют внимание внутренним долговым обязательствам банков и предприятий нефинансового сектора. В настоящее время объем внутреннего долга банков и корпораций составляет около 1,2 трлн. рублей, за 10 месяцев этого года им предстоит выплатить или рефинансировать задолженность на 700 млрд. рублей. Пик платежей в 100 млрд. рублей придется на июнь.
Это значит, что Дмитрий Медведев получает в наследство разрушающуюся пирамиду, отстроенную на иностранных кредитных стройматериалах взамен полноценной финансовой системы. То, что технические дефолты в банковском секторе произойдут, сегодня не сомневается никто, хотя еще пару-тройку месяцев назад автора этих строк обвиняли чуть ли не в оскорблении российской экономики, а через нее – и всей России, «поднимающейся с колен».
На поверку получилось, что львиную долю средств, занятых в России и за рубежом, нужно отдать в этом году, а денег не это нет. Банковскому сектору совершенно определенно придется оказывать финансовую поддержку, Центробанк с этой почетной миссией в одиночку не справится. Потребуются бюджетные средства. Существует ли механизм обеспечения возврата бюджетных денег? Нет. Потому что долгие годы многие положения гарантий возврата бюджетных кредитов существовали только на бумаге, точнее, в Бюджетном кодексе. К предоставлению сумм в несколько десятков или сотен миллиардов рублей система бюджетных отношений не готова.
Что желать? Еще в начале года Агентство по страхованию вкладов (АСВ) разработало законопроект по введению уголовной ответственности для менеджеров финансово неустойчивых банков, которые окажутся причастными к выводу банковских активов. Пошумели, пошумели и забыли. А если за техническими дефолтами последуют банкротства (а они, скорее всего, последуют, поскольку предполагают быстрое обогащение не столько самих банкиров, сколько крышующих их представителей государственных структур), кто будет возвращать украденное? По статистике АСВ в прошлые годы удалось вернуть не более 5% активов банков-банкротов, 95% активов испарились. Но если раньше банкротства банков представляли угрозу лишь для предприятий да крупных частных вкладчиков, то в нынешней ситуации речь идет о средствах федерального бюджета, госкорпораций и внебюджетных фондов.
Кризис государственного управления
Кризис государственного управления в последние годы был одной из излюбленных тем политологов. Экономисты предпочитали в это пространство не внедряться. Однако практика работы государственных органов, ответственных за разработку и реализацию экономической стратегии развития России, подталкивает к более детальному рассмотрению складывающихся противоречий.
В последнее время в стране сложились два центра государственной экономической политики – экспертное управление Администрации Президента и экономический блок российского правительства. Заметим, что позиции экспертного управления в последние месяцы значительно упрочились, что видно, в частности, по экономическим тезисам выступлений и Владимира Путина, и Дмитрия Медведева. В то же время министры, также в существенной степени определяющие направления движения российской экономики, по многим вопросам имеют свою позицию, часто отличную от взглядов ведомства Аркадия Дворковича. Наиболее явно эта тенденция проявилась в дискуссии о реформировании налоговой системы, а конкретно, НДС.
И предыдущий, и избранный российские президенты выступили за снижение НДС, что, естественно, было поддержано представителями бизнеса, в первую очередь, РСПП, «Деловой Россией» и «ОПОРОЙ России». В ответ Минфин привел аргумент, убивающий все доводы противоположной стороны – при снижении НДС с 18 до 12% бюджет 2008 года потерял бы более 800 млрд. рублей, а бюджет 2010 года – 1 трлн. рублей. К тому же, по данным налоговиков, в январе 2008 года поступления НДС составили около 46% всех налоговых поступлений. В то же время механизм возмещения выпадающих доходов сторонниками снижения НДС не предложен. Разговоры о восстановлении в правах налога с продаж (НСП) так и остаются разговорами, причем, в экспертном управлении кремлевской администрации понимают, что параллельное существование и НДС, и НСП противоречит мировой налоговой практике и ударит по кошелькам населения.
Представляя нравы, царящие во властных коридорах, можно быть уверенным в том, что в эти дни специалисты экспертного управления готовят контрдоводы на минфиновские возражения, отвлекая при этом как собственные ресурсы, так и ресурсы правительства. Эта борьба нанайских мальчиков при слабой президентской власти может продолжаться бесконечно. Косвенным подтверждением усиления межведомственного противостояния стало привлечение под правительственные знамена Торгово-промышленной палаты РФ, чей авторитет способен уравновесить мнения промышленников, предпринимателей и малых бизнесменов.
В случае принятия инициатив экспертного управления основным инструментом замещения выпадающих доходов может стать все та же прогрессивная шкала подоходного налога. Это еще более упрочит позиции тех, кто считает основной задачей действующей власти делегирование финансовой ответственности за исполнение бюджета, наполнение внебюджетных социальных фондов и реализацию социальных программ от государства к населению.
Вместо заключения
Перед нами основные кризисные тенденции, растущие на глазах у нового российского президента. Экономические задачи, стоящие перед Дмитрием Медведевым, начинаются с устранения причин или минимизации последствий нарастающих негативных явлений. О других задачах, таких как привлечение инвестиций, развитие инноваций, поддержка малого бизнеса или упорядочивание перевода долговых обязательств крупнейших госпредприятий и корпораций на государственный баланс, необходимо говорить отдельно.
Не следует пренебрегать системными деструктивными перекосами, в наибольшей степени препятствующими развитию российской экономики. Это коррупция, иррациональная система денежного обращения, предполагающая неизбежный перевод части финансового оборота в «тень», и неверная методология оценки основных макроэкономических индикаторов, влияющая на точность оценки текущего состояния экономики страны и эффективность методов лечения. Последний фактор неизбежно снижает степень доверия населения к власти.
Изменения в российской экономике возможны только при условии замены членов кремлевской команды. Опора на нынешний властный состав может гарантировать только одно – никакого «русского экономического чуда» при президенте Дмитрии Медведеве не будет.
Никита Кричевский, д.э.н., профессор, эксперт ИНС
хорошо
