Тут лучше камерой не щелкать. У Асифа есть справка, что он вроде ненормальный, может запросто выйти и стрельнуть, - директор фонда "Город без наркотиков" Сергей Щипачев кивает в сторону краснокирпичного особняка и выруливает из переулка. - Асифа мы много раз пытались приделать - пока не получилось. Но кроме него почти никого не осталось. Вот эти два дома цыгане-барыги продали и съехали. А здесь остались, но они уже давно не торгуют. Поняли, что мы за свои слова отвечаем".
Трупы на улицах
"У меня в подъезде на Уралмаше, где я живу, происходило что-то страшное. На третьем этаже мой сосед торговал героином. По лестницам невозможно было пройти: сидели и лежали какие-то невменяемые ублюдки. Все пространство между оконными рамами было завалено шприцами с кровью...
Я устал их бить. Я был в растерянности. Я не понимал, как с этим бороться..." *
Фонд "Город без наркотиков" был создан в Екатеринбурге восемь лет назад. Тогдашнюю ситуацию в столице Урала называли наркокатастрофой. С середины девяностых город начал захлестывать вал таджикского героина. Наркокурьеры пользовались многочисленными транзитными поездами, идущими через Екатеринбург из Центральной Азии. Главным героиновым рынком стал сектор частной застройки Ленинского района города, где еще с советского времени жили кланы русских и крымских цыган.
Спрос на героин разогревался странным извращением молодежной субкультуры традиционно криминализированного города. Среди старшеклассников начала входить в моду фраза "Кто не колется, тот лох". В результате к концу девяностых в некоторых микрорайонах Екатеринбурга наркоманами стали половина молодых ребят. Трупы "упоротых" "скорая помощь" ежедневно подбирала в подъездах, подворотнях и прямо на улицах.
В Екатеринбурге ни для кого не секрет, что первые контратаки против наркобизнеса в 1999 году стали возможными благодаря авторитетным людям из группировки "Уралмаш". Лидер "Уралмаша" Александр Хабаров (в 2005 году он при странных обстоятельствах погибнет в камере СИЗО) в прямом эфире позвонил автору телепередачи "Наркотеррор" журналисту Андрею Санникову и пообещал ему свою поддержку. В сентябре 1999 года около 500 связанных с "Уралмашем" людей (в основном бывших спортсменов) приехали в "цыганский поселок" в Ленинском районе и около получаса молча стояли напротив особняков наркоторговцев. Близкими к Хабарову были и два предпринимателя, создавшие фонд "Город без наркотиков", - Андрей Кабанов (ныне депутат гордумы Екатеринбурга) и Евгений Ройзман (ныне депутат Госдумы). Кстати, 23 мая думская Комиссия по этике рекомендовала удовлетворить запрос Генпрокуратуры о снятии с Ройзмана депутатской неприкосновенности. Против Ройзмана может быть возбуждено уголовное дело по статье "Побои" - за удар по лицу другого уральского депутата Евгения Зяблицева в ходе предвыборных дебатов.
Наркодетективы
"К нам пришел замученный совестью бывший сотрудник ОБНОН Ленинского РУВД и рассказал, как в Ленинском РУВД добивались высоких показателей. Задним числом возбуждались дела на умерших наркоманов, а затем закрывались за смертью фигурантов".
"Некоторые вроде бы "правильные пацаны" начали нам предъявлять, мол, почему вы ходите вместе с ментами, почему в суде даете показания? - рассказывает Андрей, бывший спортсмен, который сегодня числится в фонде "оперативником" и "работает" по наркотикам и суррогатному спирту. - Но, во-первых, барыги сами постоянно писали на нас заявления, что будто бы мы к ним в дома врывались, били, угрожали. А во-вторых, мы говорим - это наш город, мы за него все отвечаем, мент или нет, мы тут разницы не делаем".
Сегодня фонд "Город без наркотиков" сочетает в себе элементы народной дружины и детективного агентства. Чтобы задержать наркоторговца (впрочем, в фонде чаще говорят "хлопнуть" или "приделать"), берут вначале наркомана с купленной дозой. За хранение свыше 0,5 грамма героина наступает уже уголовная ответственность, поэтому большинство наркоманов сразу соглашаются провести "контрольную закупку" и расплатиться мечеными деньгами. Иногда взятому мелкому наркоторговцу, в свою очередь, предлагают "сотрудничество", чтобы выйти на крупного поставщика. Обычно этот метод работает: "блатная честь" среди этого рода преступников, как правило, вовсе отсутствует. Нередки примеры, когда, чтобы сократить себе срок, брат сдает брата или муж - жену.
Такого рода акции "оперативники" фонда проводят вместе с оперативниками официальными - обычно из МВД или ФСБ. При этом нередки случаи, когда вышестоящие сотрудники силовых структур не разрешают своим подчиненным сотрудничать с фондом. То ли из-за недоверия к "гражданским инициативам" на своем поле, то ли по другим причинам - о которых ниже.
Своего рода ноу-хау фонда "Город без наркотиков" стал прием сообщений на пейджер. Екатеринбуржцы (как правило, анонимно) сообщают о точках, где продаются наркотики. За время существования фонда число таких сообщений перевалило за 40 тысяч.
"Некоторые боялись, что через пейджер граждане начнут сводить друг с другом счеты, - рассказывает Сергей Щипачев. - Ну иногда вправду попадаются сумасшедшие старушки, которые пишут: "Соседские пацаны в подвале повесили негра" или "Иван Иваныч круглые сутки варит "винт". Но в основном сообщают ценные вещи. Многие сильные операции мы провели именно благодаря пейджеру".
Принятая информация попадает во внутреннюю базу данных фонда. Здесь же накапливаются досье на уже задержанных или осужденных наркоторговцев, обычно с фотографиями. Мы уговорили фондовцев показать обобщенную статистику. Оказалось, что в базе 2614 цыган, 1861 таджик, 902 уроженца Кавказа и Закавказья. 6400 человек - "аборигены".
Интересно, что с особой тщательностью фонд ведет статистику по уже возбужденным уголовным делам против наркоторговцев. Сейчас "на контроле" фонда - более 500 таких случаев. Проблема в том, что уголовное дело по "наркотической" статье 228.1 довольно легко развалить. В деле нет потерпевшего, и ключевую роль играют вещественные доказательства - изъятые наркотики. А случаев, когда несколько килограммов героина по дороге в УВД кем-то заменялись на стиральный порошок или уже на месте бесследно исчезали из запертого сейфа для вещдоков, в Екатеринбурге было достаточно.
Бароны под "крышей"
"Когда мы начинали борьбу с наркотиками в 1999 году, в правоохранительных органах работало очень много наркоманов. Мы встречали упоротых оперов, вмазанных гаишников, убузованных следователей. Нам даже доводилось видеть наркоманов, у которых менты отняли героин и тут же укололись сами".
Об этих случаях в столице Урала помнят до сих пор. Женщина-следователь из Ленинского РУВД умерла от героиновой передозировки прямо на рабочем месте: Точно так же, в своем кабинете, укололся и погиб старший следователь прокуратуры города: Однако гораздо более опасными, чем наркоманы в погонах, оказались высокопоставленные сотрудники местных силовых структур, которые "крышевали" наркоторговлю в Екатеринбурге, а иногда - сами торговали.
В феврале 2007 года был отправлен в отставку руководитель управления Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (УФСКН) по Свердловской области Виктор Дементьев. Произошло это после того, как расследование, проведенное отделом собственной безопасности УФСКН, установило причастность к наркоторговле группы офицеров этого ведомства. Руководитель одного из отделов Свердловского УФСКН подполковник Анатолий Велигура в сентябре 2006 года был задержан при контрольной закупке у него 200 граммов героина (в этой операции активно участвовал "Город без наркотиков"). Сообщником Велигуры оказался Олег Ерохин, отставной подполковник того же ведомства, ранее также руководивший отделом.
Ранее за сбыт наркотиков и "крышевание" торговцев в Екатеринбурге были осуждены несколько начальников отделов по борьбе с незаконным оборотом наркотиков районных УВД. Кстати, один из них, арестованный в 2004 году за взятку от адвоката наркодельца майор милиции Назир Салимов был непримиримым противником фонда "Город без наркотиков", который он обвинял в "присвоении функций правоохранительных органов". Своим подчиненным Салимов категорически запрещал сотрудничать с фондом.
У уральских наркодельцов были покровители и более высокого уровня. В другом цыганском поселке в Верх-Исетском районе города долгое время жил наркобарон Николай Решетников (Дядя Коля). Сотрудники фонда утверждают, что все попытки его "приделать" пресекались звонками в областную прокуратуру некого высокопоставленного чиновника. Нам удалось выяснить, что заступался за Дядю Колю генерал-лейтенант юстиции Ян Сергунин, в 1990-е - московский бизнесмен, а в 2001-2002 годах - глава аппарата Ахмада Кадырова и одновременно вице-премьер Чечни.
Любопытно, что Сергунин, ранее не афишировавший свои цыганские корни, после увольнения с госслужбы издал адресованную цыганам книгу "Правовая защита" под фамилией Решетников. Впрочем, расследовать связь Сергунина-Решетникова с наркобароном из Верх-Исетского района вряд ли уже удастся: в феврале 2004 года в Екатеринбурге Дядю Колю расстреляли из двух автоматов, а через 4 месяца от пули киллера в Москве пал и бывший чеченский вице-премьер.
Кстати, к Верх-Исетскому цыганскому поселку сотрудники фонда больше претензий не имеют. После гибели Дяди Коли почти все его родственники из числа русских цыган выехали. Остались только молдавские цыгане, которые наркоторговлю не признают. "Мы считаем, что это деньги за смерть, - рассказывает нам авторитетный молдавский цыган Николай Дица. - У нас честный бизнес - металлолом, аккумуляторы. Ну, некоторые женщины гадают. Героин за все время толкали только два-три парня, которые сами на нем сидели".
Негламурная наркология
"Один наркоман с Уралмаша в 30-градусный мороз снял курточку с младшего брата и отдал ее цыганам за 0,2 г героина. 10-летний брат заболел воспалением легких и чуть не умер. Гуманисты скажут: "Наркоманы - больные люди. Наркотики лишают их разума". - "Ничего подобного, - ответим мы, - с себя-то он, козлина, курточку не снял. Холодно ведь".
"Кто и где видел такую болезнь, чтобы врать, предавать, родителей в гроб загонять, воровать, чтобы самому кайфовать, - говорит нам Евгений Ройзман. - Ни фига себе, болезнь нашли. Я на этих умников насмотрелся. Они жалеют: наркоманы бедные, несчастные. А те твоего отца замолотят в подъезде за тридцать рублей, жене серьги вместе с ушами оторвут. Тогда подумаешь: жалеть - не жалеть".
Фонд "Город без наркотиков" организует еще и лечение наркозависимых, правда, как и все, что фонд делает, довольно жесткими методами. "Карантин" реабилитационного центра в окраинном районе Изоплит заполнен под завязку. На двухъярусных койках лежат молодые ребята, из них многие прикованы к койкам наручниками. Некоторые спят, другие тревожно оглядываются по сторонам или нехотя листают затрепанные книжки. При появлении фотографа многие отворачиваются.
"Вы не думайте, я не кололся, я только гашиш курил", - почему-то начинает уверять меня один из наркоманов. "Слышали мы это, слышали, - с ухмылкой перебивает его Саня, присматривающий за "карантином" сотрудник фонда. - Чарс, знаете, что такое? Смесь гашиша с героином. Очень сильно, говорят, "вставляет".
Никаких медикаментов наркоманам в реабилитационном центре не дают. Здесь считают, что "сухая ломка" более результативна. Первый месяц - только хлеб, вода, лук и чеснок. На окнах решетки. От койки отцепляют только сходить в туалет и раз в неделю помыться. Мало кто из наркоманов идет сюда по доброй воле. В основном их привозят отчаявшиеся родители - иногда совершенно невменяемыми, в багажниках автомобилей.
Около 80 процентов прошедших полный годовой курс реабилитации в "Изоплите" к наркотикам не возвращаются. Однако тот же Ройзман признает, что жесткая изоляция наркозависимых без медикаментов - не единственный эффективный метод. В Екатеринбурге хорошо известно имя киргизского нарколога Женишбека Назаралиева - его бишкекская клиника с более традиционными методами реально спасла многих.
Проблема лишь в том, что курс лечения у Назаралиева обходится не менее чем в $ 15 тысяч, а в бесплатный "Изоплит" часто обращаются люди, чьи дети "прокололи" все семейные сбережения и имущество, включая бытовую технику и одежду. В Москве наркозависимость в последнее время все более ассоциируется с кокаином и модными психотропными средствами. На Урале же фонду "Город без наркотиков" приходится иметь дело с самым страшным пластом негламурной героиновой наркомании. Судя по всему, этот специфический опыт может оказаться востребованным: ведь очагом наркокатастрофы в последнее десятилетие стал не только Екатеринбург.
* Курсивом выделены цитаты из книги Евгения Ройзмана "Город без наркотиков"
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Евгений Ройзман, депутат Госдумы РФ:
- Я сейчас зарегистрировал бренд "Страна без наркотиков". Туда войдут все организации, которые действительно борются с наркоманией, не осваивая при этом зарубежные, соросовские гранты. У нас появился очень мощный филиал в Ангарске, там смертность тоже пошла на спад. В Нижнем Тагиле 20-летние ребята по нашей схеме начали работать, у них отлично получается. В Нижнем Новгороде, в Дзержинске пытаемся реализовать эти задачи. Из Ростова к нам в фонд люди приезжали советоваться, из Волгодонска, из Саратова, из Самары, из Тольятти просят помощи. В Красноярске точно будут такой же фонд в ближайшее время организовывать. Я думаю, что у нас получится.
Вообще там, где силовые структуры реально работают, там наркотиками не торгуют. Я в этом сто раз убеждался. Система, конечно, сгнила по всей стране. Но везде есть порядочные, честные мужики, которые помнят, что нельзя сдаваться, потому что за тобой твои дети, твои родители, твой город, и для них такие простые понятия, как честь, Родина, - не пустой звук. И они всегда есть, на этом, слава Богу, страна еще и держится.
хорошо
