Всем (кроме меня) нравится фильм «Ворошиловский стрелок», и все (а я так и в первую очередь) могут лихо и подробно объяснить, почему. Я уверен, что причина здесь в ментальной готовности наиболее видных представителей народных масс к подвигам во имя справедливости, в желании быть Робин Гудами, у которых завсегда про запас аргумент, что вот ведь полиция бездействует, так получите раскаленный самосуд! (И заметьте: всегда в таких случаях звучат аплодисменты — самосуд — априорно оправданная штука)

В соседней Украине тема эта очень актуальна, там в городке Нежин Черниговской области шестеро спортсменов объявили войну местной наркомафии, но ведь это не оливерстоуновский фильм «Особо опасны», который можно заесть попкорном, это жизнь, очень похожая на нашу, которая тоже мало общего имеет с говорухинским сюжетом в части вендетты. Мафию покрывала другая мафия, которая выше, и догадайтесь, кто оказался за решеткой. Инициировав диспуты жаркие на тему, бандиты эти парни или праведники.

В 2009-ом город Нежин был признан самым «беспредельным» городом Украины, и спортсмены решили «одарить» охамевших бандюков ударной дозой бесчеловечной жестокости. Чтобы извести Зло. Разумеется, жители затюканного города Н. отнеслись к этой истории как к Богоявлению, а самих Робин Гудов даже местные газеты полюбили называть «благородными посланниками небес», «эталонными мужиками», противостоящими «вселенскому злу».

Когда купить наркотики стало так же просто, как банку пива, когда в каждой семье появились страшно хворые, первым не выдержал боксер Владислав Попович. Это случилось, когда он обнаружил младшего брата Толика впавшим в беспамятство от передозировки. Чтобы втянуть его в орбиту саморазрушения, ублюдки, по своему людоедскому обыкновению, сначала «угостили» его героином. Что едва не разрешилось трагедией: пацан впал в кому и висел на волоске несколько несносно длинных недель. Первым делом они изловили барыгу по кличке Ракета, вывезли в лес и пытали. А такие при ближайшем рассмотрении всегда оказываются трусами, поющими под пластинку «меня заставляют».

Его и тут заставили — жрать землю и признаться, кто их покрывает. (Вы уже знаете, кто).

Стоило им узреть барыгу, тот уже был в машине, а после давал обстоятельное «интервью», где, конечно, склонял имена всех покровителей.

Все экзекуции, а это около семидесяти роликов, выкладывались в сеть, и город Нежин нежно возлюбил своих героев, прозвал Робин Гудами, при встрече кланялся в пояс.

Как раз эта, прямо скажем, всенародная любовь раскрепостила и окрылила ребят, и в марте 2010-го они, положив, что хватит с них партизанщины, вышли из подполья и в одной из школ дали большую пресс-конференцию, которая кое-кого окончательно лишила душевного равновесия. Обнародовали видео и зачитали Обращение к Генпрокурору с требованием «разобраться».

Говорят, под аплодисменты. А потом, месяц спустя, всех участников пресс-конференции арестовали, вменив им бандитизм под прикрытием благих намерений. Объявились даже пострадавшие, которых знает весь город. Это те же барыги, только не условные Колесо и Комиссар, а люди с вполне себе человеческими именами. Весь город в курсе, что они торгуют «поцелуем смерти» не одно десятилетие, а в суде их представляют «добропорядочными гражданами», отдав на смех и поруганье правду-матушку.

Причем дело повернули так, что якобы не сами господа хорошие жаловались, а честные товарищи милиционеры напоролись на видео и, возмущенные, предложили написать заявления.

Спортсмены, которых полюбили называть «сверхчеловеками», не отказываются от того, что в иных случаях имел место самосуд, «с такими ублюдками иначе нельзя», говорят, но пусть судят по справедливости, а то шемякин суд получается, форменный. Они надеялись, что отлив покажет, кто плавал без трусов.

Как ни грустно, оказалось — все разоблаченные чины и чинодралы на своих местах, им хоть бы хны, ведут себя и живут так, будто им дано ходить по воде.

Мои киевские товарищи, даром что колоссальные, несгибаемые оптимисты, уверены, что ребятам хана, что даже судья настроен сделать из них желе. Он даже лишил Поповича трех киевских адвокатов, которые были готовы оборонять спортсмена бесплатно.

Если разложить эту историю на составляющие, составляющих будет три: криминал, милиция, ЛЮДИ.

Люди не хотят, чтобы смычка двух первых составляющих портила им жизни, перечеркивала их жизни.

И тогда самые смелые из них становятся Робин Гудами, а Робин Гудов никто, кроме людей, не любит.

Причем дело повернули так, что якобы не сами господа хорошие жаловались, а честные товарищи милиционеры напоролись на видео и, возмущенные, предложили написать заявления.

Спортсмены, которых полюбили называть «сверхчеловеками», не отказываются от того, что в иных случаях имел место самосуд, «с такими ублюдками иначе нельзя», говорят, но пусть судят по справедливости, а то шемякин суд получается, форменный. Они надеялись, что отлив покажет, кто плавал без трусов.

Как ни грустно, оказалось — все разоблаченные чины и чинодралы на своих местах, им хоть бы хны, ведут себя и живут так, будто им дано ходить по воде.

Мои киевские товарищи, даром что колоссальные, несгибаемые оптимисты, уверены, что ребятам хана, что даже судья настроен сделать из них желе. Он даже лишил Поповича трех киевских адвокатов, которые были готовы оборонять спортсмена бесплатно.

Если разложить эту историю на составляющие, составляющих будет три: криминал, милиция, ЛЮДИ.

Люди не хотят, чтобы смычка двух первых составляющих портила им жизни, перечеркивала их жизни.

И тогда самые смелые из них становятся Робин Гудами, а Робин Гудов никто, кроме людей, не любит.