ПРИМЕР МОНГОЛИИ ЗАРАЗИТЕЛЕН

Кто сказал, что проблема сепаратизма в РФ сосредоточена только на Северном Кавказе и в Поволжье? Возможно, из Москвы это не слишком заметно, но сепаратизм растет и на востоке РФ, на юге сибирских территорий. В Горном Алтае, Туве, Бурятии. Там местные элиты все чаще мечтают о суверенитете и все откровеннее тянутся к Китаю. Многие считают: брошенную русскими Монголию Китай взял под крыло, активно осваивает ее, строит в Улан-Баторе громадные здания. Вот бы сделать так в Туве и Бурятии, которые граничат с Монголией!

Со своей стороны, китайцы умело поддерживают такие настроения. Они возят тувинскую, бурятскую и горно-алтайскую интеллигенцию к себе, щедро поят и кормят ее на банкетах, показывают ей великолепие поднимающихся китайских мегаполисов. Посмотрите, мол, Москва теперь – просто деревня по сравнению с Пекином и Шанхаем. И в самом деле – картины современных Пекина и Шанхая действуют на приезжающих так же, как виды Константинополя времен расцвета Византийской империи, на вождей варварских племен. Сей эффект могу засвидетельствовать лично. Москва постсоветская производит впечатление ленивой расслабленности, любования давно минувшими днями славы и побед. Здесь явственно царствуют настроения кутил и прожигателей жизни, глаза колет бесстыдный гедонизм власть имущих. А вот в столице КНР поражаешься обилию деловых центров колоссальной величины. Здесь буквально кожей чуешь волевую собранность, целеустремленность и амбициозность элиты, биение экономического пульса титанической мощи, колоссальный размах реального производства.

ТУВА ХОЧЕТ В КИТАЙ?

Постепенно китайское влияние приносит свои плоды. Хотите пример? Когда недавно Туве предложили проложить железнодорожную ветку из Красноярского края на столицу республики, Кызыл, создав сообщение республики с остальной РФ через Саянский хребет, тамошние власти ответили: мы, дескать, еще подумаем, откуда нужно тянуть железнодорожную ветку. Может, лучше из Китая?

Еженедельник «Урянхай-неделя» от 30 марта 2007 года в статье «Весеннее противостояние. Политический кризис в Туве» привел слова тувинского президента Ш. Кара-оола: «Откровенно говоря, у меня двоякое отношение к железнодорожному проекту “Кызыл–Курагино”. На самом деле это большой отдельный разговор, в рамках нашей беседы скажу, что во мне борются два противоположных начала. С одной стороны, разумом понимаю, что без разветвленной транспортной инфраструктуры невозможно вести разговор о будущем Тувы. С другой, на эмоциональном уровне, боюсь за наши нетронутые леса, богатства тайги и недр. Может быть, еще чуть-чуть подождать появления более цивилизованных форм хозяйствования и защищенности людей, живущих на этих территориях?»

А вот выступление Кара-оола на открытии Дома культуры села Иштии-Хем Улуг-Хемского района 24 февраля 2007 года: «Строительство железной дороги в Туве на данный период преждевременное явление, нет гарантий роста социально-экономического развития республики. Особенно пагубно скажется на экономике и экологии нашего края разработка Элегестинского месторождения коксующихся углей и строительство этой дороги “Курагино–Кызыл”, которая, в принципе, нам не нужна. Все “по дешевке” вывезут за Саяны. (то есть, в РФ – М.К.) И надо еще подумать – а в какую сторону строить эту железную дорогу?» И надо еще подумать – а в какую сторону строить эту железную дорогу?»

А другая сторона тут только одна – Китай. Ему очень нужны энергоресурсы и территории для освоения. Намек тувинского президента прозрачен: чем продавать уголь задешево в РФ, лучше гнать его китайцам, они купят его куда дороже.

Есть что предложить Китаю и Бурятии, ведь она имеет прямой выход к берегам Байкала, доступ к крупнейшему природному хранилищу пресной воды на Земле. И Бурятия, и Тува граничат с Монголией, активно осваиваемой китайцами. И Бурятия, и Тува сегодня – глубоко депрессивные регионы, после гибели СССР погрузившиеся в страшную нищету.

СТРАТЕГИЯ РАЗРУШЕНИЯ

Тувинцев, бурят и горно-алтайцев можно понять. Сейчас наша официальная региональная политика работает на распад РФ. Поддержку в Центре намереваются оказывать в духе социал-дарвинизма: по большей части успешным («опорным») регионам. В основном – сырьедобывающим и портовым. А депрессивные, мол, пусть себе тлеют и прозябают. Ибо так, дескать, распорядились рыночные процессы и ход глобализации. Все нынешние планы развития Сибири построены на добыче и поставке сырья. Но в СССР это сырье шло в основном на питание огромного промышленного потенциала империи. В Сибири советской, в отличие от российской, вовсю работали центры сложного, наукоемкого производства: омский авиастроительный завод «Полет» и ракетный «Красмаш», вертолетный завод в бурятском Улан-Удэ. Не знали устали авиастроители Иркутска, судостроители и самолетостроители Комсомольска-на-Амуре. В приморском Арсеньеве делали крылатые ракеты и готовились массово выпускать вертолеты типа «Ка-50». Шла кипучая работа в новосибирском Академгородке. После 1991 года все это либо погибло, либо работает на одну десятую от плановой мощности. В дополнение к заводам и НИИ так и не возникли технополисы и зоны ускоренного промышленно-технологического развития.

В начале 2007 года Президент РФ провел заседание Госсовета. Повестка дня – тревожная: у нас проблемы с Дальним Востоком, мы можем его лишиться. Нужно к лету разработать стратегическую программу развития этих краев и областей! Дается суровое распоряжение Минэкономики РФ: сделать суперплан. И что же? Летом выясняется, что Минэкрономразвития никакой стратегии не разработало, проигнорировав директиву главу государства. Теперь, говорят, что если стратегия и будет – то году к 2009-му. А пока приходится с двадцатилетним запозданием выполнять программу, принятую Пленумом Центрального комитета КПСС (компартии СССР) от 1987 года. Оно и понятно: советская система могла работать. Она в состоянии была найти экспертов, организовать их совместную работу и выстроить стратегическую линию. А вот в РФ всем рулят совсем иные начальнички. И, как это ни позорно для нас, в РФ до сих пор нет стратегии развития важнейших регионов, граничащих с Китаем.

В свое время правительство Сталина, столкнувшись с явственной угрозой потери Восточной Сибири и Дальнего Востока и нарастающей агрессивностью Японии, в кратчайшие сроки создало в критических регионах новые оплоты силы и очаги роста. В 1932 году поднялся Комсомольск-на-Амуре – «бастион труда и обороны». (В 1960-е он стал центром авиастроения и производства атомных субмарин.) СССР развернул здесь Особую дальневосточную Армию (ОДВА) с мощной тыловой инфраструктурой, перебросил сюда соединения дальних бомбардировщиков ТБ-3, способных достичь Токио.


ДАЛЬНИЙ ВОСТОК СТАНОВИТСЯ ВСЕ ДАЛЬШЕ

Нечто подобное, только на более высоком технологическом и организационном уровне, нужно делать и теперь. Чтобы удержать Сибирь и Дальний Восток, чтобы играть с Китаем на равных, русским нужно создать в этих землях несколько центров развития, сопоставимых по богатству с Москвой. Здесь, как давно предлагают энтузиасты из общественных движений, нужно строить новый космодром – и целый инновационно-высокотехнологичный кластер вокруг него. С предприятиями новейшего станкостроения, со своими «кремниевыми долинами», с производством ракет-носителей и новых космических кораблей в Комсомольске-на-Амуре. С техноэкополисами, с «островами будущего», с целыми «коридорами развития» на основе перспективных транспортных маршрутов, с новой энергетикой, с кроссполярными авиатрассами, с железнодорожным мостом на Сахалин, с новой промышленностью для эксплуатации морских биоресурсов.

В Бурятии еще в 2001 году выдвигались планы превращения региона в модельную территорию поистине ноосферного развития: с альтернативной энергетикой, перспективными производствами, с новыми технологиями строительства и жилищно-коммунальной сферы. В 2001-м же тогдашний глава «Калмнефти» Владимир Болдырев высказывал мысль о том, что в автономных республиках «буддийского пояса» (Калмыкии, Горном Алтае, Бурятии, Туве) нужно создавать «полигоны будущего», делая их оффшорами для размещения здесь производств на новейших технологиях – и тем самым создать альтернативу китайской модели развития.

Сегодня Минэкономразвития РФ могло бы за небольшие деньги устроить конкурс проектов перспективного несырьевого развития Дальнего Востока. Но оно этого не делает! А потому нынешние бедные регионы обращают взор на Пекин. Ведь китайцы уже показали, как они умеют развивать территории, еще десять лет назад бывшие нищим захолустьем. Обладая ВВП, сопоставимым с американским, китайский экономический гигант силой своей «гравитации» начинает отрывать от России ее периферию.

По свидетельству председателя Движения развития Юрия Крупнова, сегодня в РФ делается все, чтобы страна потеряла свои пространства за Уралом и по побережью Тихого океана. Так, расходы для проживающих в Дальневосточном федеральном округе по минимальному набору продуктов питания, величине прожиточного минимума и оплате жилищно-коммунальных услуг – от 2,2 до 4,8 раз выше, чем в среднем по федерации. При этом главной причиной высоких расходов на жилищно-коммунальные услуги является неудержимый рост тарифов на электроэнергию и тепло, которые на данный момент соответственно в 1,7 и 2,2 раза выше среднероссийских. В то же время, средняя заработная плата в Дальневосточном федеральном округе превышает среднероссийскую лишь в 1,3 раза. Районные коэффициенты (составляют от 1,2 до 2 раз) и надбавки за стаж на Севере (составляют от 1,3 до 1,8 раз) выплачиваются только в государственном секторе экономики. Они не вносят решающего вклада в увеличение заработной платы граждан в целом. Между тем, дальнейшее существование только одного безусловного центра экономической и социальной активности в Российской Федерации (Московский столичный регион) закрепляет критическую деформацию пространственной структуры страны и схемы расселения. По мнению Юрия Крупнова, гипертрофированная централизация выступает прямой угрозой целостности страны и уничтожает саму возможность для социально-экономического и демографического развития в подавляющем большинстве субъектов федерации. Направление внутренней миграции и внешней иммиграции на Европейский Центр и Юг сохранится и будет усиливаться, если не будет осуществлена решительная государственная политика по созданию альтернативного центра или центров развития на территории Сибирского и Дальневосточного федерального округов.

НУЖНО МЕНЯТЬ СИТУАЦИЮ

Существенную роль в снижении привлекательности Дальнего Востока играет и практическая оторванность его населения от жизни «Большой Земли» (или, как уже принято там говорить, «Запада» или даже «России»). Это обусловлено не только гигантскими расстояниями, но и высокими тарифами на транспортные перевозки. Они-то в настоящее время более чем в 3 раза выше тех, что были в 1950-1980-е годы прошлого века. Ведь тогда, в СССР, стоимость авиабилета составляла менее трети от средней месячной заработной платы. И каждый мог несколько раз в год съездить с Сахалина в коренную Россию и обратно. А сегодня цена авиабилета превышает размер заработка вдвое-втрое! Важно отметить и общую неустойчивость жизни на Дальнем Востоке, отсутствие социальных и иных гарантий, общий неблагоприятный фон от высокой смертности и низкой рождаемости, отсутствие уверенности в завтрашнем дне. Все это также ведет к устойчивому депрессивному состоянию населения.

Кардинальное различие между ситуацией Дальнего Востока и Центра европейской части Российской Федерации создает мощный градиент предпочтений не в пользу восточных регионов и способствует массовому выезду жителей в центральные районы или за рубеж. Начиная с 1989 года численность уезжающих с Дальнего Востока абсолютно превышает численность приезжающих сюда. Он имеет устойчивое отрицательное миграционное сальдо. За последние 10 лет потеря собственного населения Дальнего Востока составила почти 1 миллион человек (при общей численности населения на 2002 год – 6,5 млн душ. То есть, оттуда сбежало более 12% населения). Причем темпы сокращения населения Дальнего Востока почти вчетверо выше, чем по стране в целом. В результате плотность населения на 1 кв. км в Центральном федеральном округе составляет 57,7 человек, а в Дальневосточном – 1,1 человек.

Немаловажно, что население Дальнего Востока стало убывать впервые со времени освоения его русскими, причем это происходит не только на севере, но и в южных районах Дальнего Востока с оптимальным климатом. При этом соперником Дальнего Востока (в том числе – в конкуренции за население и мигрантов) сегодня выступает наиболее развитый в стране Центральный регион России. Приобретения Центрального федерального округа во внутрироссийских миграциях, составившие 787 тыс. человек, были практически равны потерям Дальнего Востока, подтверждая тем самым даже количественно «полюсность» этих двух регионов. Более того, среди всех российских регионов РФ именно Дальний Восток был главным донором Центра, обеспечившим 28% его миграционного прироста, полученного за счет внутренней миграции. Преодоление этих вот неравномерностей требует принятия системных мер по выравниванию социально-экономической ситуации на Дальнем Востоке по отношению к Центру европейской части Российской Федерации, по организации сопоставимых уровня и качества жизни.

НОВАЯ МЕТОДОЛОГИЯ РАЗВИТИЯ

Основой должен стать дифференцированный подход к районам Дальнего Востока и создание адекватной системы районирования. Критерием правильности методик и законодательного обеспечения районирования надлежит сделать увеличение реальной заработной платы и общих доходов работающих и проживающих на Дальнем Востоке.

Во-первых, поднять размер пенсий и заработной платы до уровня фактических расходов населения;

во-вторых, предусмотреть целевые государственные субсидии на компенсацию тарифов на электроэнергию и тепловую энергию и на оплату жилищно-коммунальных услуг, а также разработать и ввести механизмы государственного регулирования цен на энергетические, материально-технические ресурсы и продовольствие, а также транспортные тарифы;

в-третьих, существенно расширить круг лиц, имеющих право на льготы и субсидии на оплату жилья и коммунальных услуг, а также на получение жилищных сертификатов.

Впрочем, одного выравнивания уже недостаточно. Необходимо решительное опережающее развитие всего нашего Дальнего Востока. Только так возможно переломить крайне опасную тенденцию: российский Дальний Восток все в большей степени становится независимым от федерального Центра. Это наглядно представлено в показателях экономического оборота регионов ДВ. На связи с соседними странами приходится 18%. На торговлю остальными регионами России – только 4%. А остальные 78% оборота составляют связи внутри самого дальневосточного региона. По сути, Дальний Восток к настоящему времени является уже скорее частью восточноазиатского экономического пространства, чем российского.

Какова будет следующая стадия? Правильно – отделение Дальнего Востока от Центра. Ведь уже многими в Сибири и на Дальнем Востоке Китай на подсознательном уровне воспринимается как преемник могучего СССР, что способен вдохнуть жизнь в остановившиеся предприятия, развить инфраструктуру, дать доступный ширпотреб.

ТИГР ЗА СПИНОЙ

2007 год объявили годом Китая в РФ. На улицах Москвы – много плакатов: симпатичный бурый мишка с бело-сине-красным флажком весело пляшет под лапку с умилительной пандой, что машет кумачовым флагом КНР.

Но только Китай – не мягкая, безобидная панда. Панда – большой енот, жующий бамбуковые побеги. А Китай – мощный тигр. Хищник. Сила и аппетиты его растут год от года.

Впервые в своей истории русские сталкиваются с тем, что мощный потенциальный противник есть не только на Западе (в Европе) и за океаном, а в самом глубоком русском тылу – близ рубежей Сибири и Дальневосточья. Такого не было в XVIII и XIX веках: тогда Китай находился в упадке, обладая небоеспособным войском и совсем не имея военно-морского флота. В упадке и раздроблении Китай пребывал и в первой половине ХХ столетия. Даже когда век назад на Востоке у русских возник сильный, хорошо вооруженный враг, Япония, положение не было столь опасным. Ведь японцы не могли реально захватить Восточную Сибирь. А вот нынешний Китай – это и дееспособная двухмиллионная армия (развертываемая во многомиллионную к часу «Х»), и ядерно-ракетный потенциал, и сильный флот, и авиация. И реальная способность оккупировать пол-Сибири и Дальний Восток.

Впервые за много веков мы видим перед собой на Востоке тигра – опасного, мускулистого, плотоядного. Причем этого тигра – сама себе на беду – усилила РФ после распада СССР. Не Запад, а Москва после 1991 года помогла Китаю обновить ВВС и военный флот, качественно поднять оборонную промышленность. И вот результат: сейчас на вооружении китайской армии семьдесят шесть современных истребителей СУ-27 российского производства. А в армии РФ таких машин – только девять!

Из РФ утекли в КНР новейшие ракетные вооружения, системы ПВО, танки. Благодаря разрушению СССР китайцы скопировали космический корабль «Союз» и вобрали в себя множество отличных русских «мозгов» из военно-промышленного комплекса и фундаментальной науки.

На этом фоне поведение Запада было куда более благоразумным. Вспомним: история сотрудничества США и Западной Европы с КНР начинается в 1971 году. Администрация Никсона искала нового союзника в борьбе с СССР. Второе дыхание такая политика получила с 1981 года, когда президент США Рейган пошел на обострение «холодной войны» и принялся сколачивать антирусский фронт из многих сил и стран. Все это продолжалось до событий 1989 года на площади Тяньаньмэнь. Но никогда Запад не поставлял КНР новейшие авиатехнологии – это сделала РФ в 1993 году, передав в КНР по лицензии производство Су-27, истребителей четвертого поколения. Никогда Запад не помогал Поднебесной овладеть современными космическими технологиями, не продавал китайцам бесшумные подводные лодки.

Неужели в Москве кто-то всерьез думает, что Китай из благодарности станет воевать за наши интересы? Что он не попытается при первой возможности завладеть такими выгодными сибирско-дальневосточными землями «больного человека Европы и Азии», каковым в Пекине не без оснований считают Россию? При этом, в отличие от Москвы, у Пекина есть для освоения этих земель все необходимое: и политическая воля, и промышленность, и огромные людские резервы, и проектный подход к делу, и сильная планово-рыночная экономика.

КИТАЙ И ЗАВОЕВАТЕЛЬНЫЕ ВОЙНЫ БУДУЩЕГО

Управляя страной, нужно заглядывать в будущее. Китай – вероятный агрессор в среднесрочной перспективе. Ему будут необходимы завоевательные войны ради овладения новым жизненным пространством, ради получения источников сырья.

Как известно, с начала 1980-х в КНР проводилась политика «Одна семья – один ребенок». Двух детей было разрешено заводить в сельской местности, одного – в городах. Но китайский менталитет требует продолжения рода, обзаведения сыном. И вот китайские семьи пошли к ультразвуковым диагностам, определяя пол будущего ребенка. Если зондаж показывал девочку, то делался аборт – и попытка повторялась до тех пор, пока не зачинался мальчик.

В итоге сейчас в Китае появилось целое поколение молодых и здоровых мужчин, которые не могут найти жен у себя на родине. Это – потенциальная армия завоевателей. Они – пассионарный, взрывоопасный материал. И вопрос стоит так: либо правители КНР введут пассионарность этих мужчин в нужное русло, либо сей горючий материал приведет Китай к новой гражданской войне и распаду. Естественный выход китайской элиты в данном случае – сжечь излишнюю пассионарность в завоевательных войнах, превратить потенциальную внутрикитайскую смуту в победоносные захватнические кампании.

На все это накладываются проблемы острой нехватки пресной воды в КНР и дефицита энергоносителей. Достаточно сказать, что с 2006 года Китай впервые в своей истории превратился в импортера угля (до того он сам вывозил уголь на внешний рынок). И это тоже подталкивает Пекин к экспансии силой оружия, к созданию армии Великого похода численностью в пару десятков миллионов пассионариев. И не когда-нибудь – а уже к концу 2010-х и в 2020-х годах. И вооружена будет сия армия образцами техники, что продавала Китаю РФ в 1990-е годы.

Куда направится возможная китайская агрессия? На захват Тайваня? Воссоединение расколотой в 1949 году родины – дело святое, но Тайвань беден по части природных ресурсов. А там, за Амуром, есть и незаселенные территории, и лес, и жирные угли, и невообразимые гидроресурсы, и вся таблица Менделеева в недрах. Естественный выход для КНР – двигаться не на Тайвань, а на север, в русские пределы. Захват Тайваня – это опасная морская операция с высадкой десанта, это перспектива нарваться на американцев. Это реальная угроза потерять флот и десантные части, лишиться авиации в изнурительной борьбе за господство в воздухе над морем. А РФ – вот она, за рекою. И в случае «регионального кризиса» еще сама будет благодарна за «дружескую помощь» в «урегулировании».

У автора этих строк есть предчувствие, что КНР в этом веке попытается сыграть роль, подобную роли Японии в первой половине ХХ столетия. КНР может попробовать создать свою Азиатскую империю, свою Зону Сопроцветания. Однако, если японцы в своих войнах 1894–1945 гг. стремились завладеть в основном Манчжурией, Монголией и островами Тихого океана, то Китай нового века попробует заняться Средней Азией, Восточной Сибирью и Дальним Востоком. Иными словами – наследством СССР. Ибо это легче и выгоднее, чем ввязываться в войны с Америкой или Японией.

Говорить о том, что Китай тысячи лет не выходил за пределы Великой стены и не склонен к экспансии, – успокоение для глупцов. Китай тысячи лет не летал в космос – а вот полетел. Тысячи лет у него не было атомного оружия, межконтинентальных ракет и сверхзвуковых истребителей. Впервые за много веков на территории Китая живут не десятки миллионов человек, а почти полтора миллиарда. Это – новая ситуация, в которой китайский бросок на Север вполне реален.

Поэтому так горько сознавать, что еще в 1985–1987 годах КНР на порядок уступала в военной мощи Советскому Союзу. Мы-то к тому времени располагали боевой авиацией четвертого поколения, а китайские самолеты едва-едва вытягивали на третье. В случае столкновения русские могли с воздуха остановить колонны наступающих китайских войск, рассеять их, нарушить подвоз к ним боеприпасов, горючего и продовольствия. А сейчас картина поменялась зеркально. Теперь китайцы сами создают самолет пятого поколения, клонируют наши зенитно-ракетные комплексы С-300, обзаводятся ударными беспилотными самолетами (клонами израильской «Гарпии»), что могут атаковать и подрывать наши системы ПВО.

РАЗГОВАРИВАТЬ НА РАВНЫХ

Не надо думать, будто автор этих строк – сторонник союза Москвы с американцами в противовес Китаю. Янки – «друзья» еще те, и их тоже интересуют Сибирь и Дальний Восток. Они серьезно просчитывают сценарий созданий Дальневосточной и Сибирской республик, независимых от РФ, с американскими военными базами и американской оккупацией.

Смысл наших предостережений – иной: русским надо рассчитывать только на самих себя. Развивая партнерские связи с КНР, нам нужно помнить: это страна – наш потенциальный противник, не менее опасный, чем США и страны НАТО. Чтобы закрепить свой суверенитет над огромными территориями, нам нужно реализовать несколько стратегических проектов. Это проект высокотехнологичного, сверхиндустриального развития Сибири и Дальнего Востока, проект нового освоения Средней Азии, в том числе и с «водной гегемонией», с переброской туда 5% стока великих сибирских рек в обмен на жесткие условия лояльности России и платы за воду ценными природными ископаемыми. Это особенно важно, поскольку ни Запад, ни Китай не могут дать воды Туркестану, и у них ее просто нет. Само собой разумеется, необходимо создание русских суперсовременных военных сил, способных сдерживать США и Китай. С мобильными частями и высокоточным оружием, с сильными РУКами (разведывательно-ударными комплексами), с принципиально новыми видами вооружений. Нужна, наконец, и реализация общей стратегии опережающего развития страны.

Только так мы сможем выстроить равноправные отношения и с Китаем, и с Западом, и сами станем реальной мировой силой, новой сверхдержавой.

Источник