18 июня 85 лет назад погибла Мария Владиславовна Захарченко-Шульц.

Будущая «бабушка русского белого терроризма» родилась в 1893 г. в семье пензенского помещика, действительного статского советника Владислава Герасимовича Лысова. В 1911 г. она с золотой медалью окончила Смольный институт в Петербурге, после чего год училась в Лозанне. В 1913 г. Мария Лысова вышла замуж за капитана Семёновского полка Ивана Сергеевича Михно. Муж погиб в первые дни Великой войны, оставив Марию двадцатилетней вдовой с новорожденной дочерью. В начале 1915 г. при содействии Императорской семьи она добилась разрешения поступить вольноопределяющимся в 3-й Елизаветградский гусарский полк. За проявленное в боях мужество Мария Михно была награждена Георгиевскими крестами 3-й и 4-й степеней и произведена в унтер-офицеры. Февральская революция застала её полк на отдыхе в Бессарабии.





После роспуска полка в конце 1917 г. Мария Владиславовна вернулась домой в Пензенскую губернию, где организовала отряд самозащиты от революционного насилия и наладила переправку офицеров в белую армию. В это время она встретилась с уланским офицером Григорием Александровичем Захарченко, который весной 1918 г. стал её вторым мужем. Вместе супруги отправились на юг и вступили в ряды Добровольческой армии. В 1919-1920 гг. Мария Захарченко сражалась в составе полка, которым командовал её муж. Как и в годы Великой войны, она прославилась отчаянной храбростью и беспощадностью к врагам, получив прозвище «Бешеная Мария». Осенью 1920 г. Григорий Захарченко погиб, а сама Мария Владиславовна была тяжело ранена в боях под Каховкой и отморозила руки и ноги. Тем не менее ей удалось пробиться в Керчь и эвакуироваться на одном из последних врангелевских кораблей.

Оказавшись в Галлиполийском лагере, Мария Захарченко сошлась с бывшим лейб-егерем, капитаном Георгием Николаевичем Радковичем, который стал её третьим, гражданским, мужем. Одними из первых они вступили в Боевую организацию генерала Кутепова, ставившую своей целью продолжение вооружённой борьбы с большевизмом. Из Турции супруги перебралась в Югославию, потом во Францию.





В октябре 1923 г. по заданию Кутепова Захарченко с Радковичем под видом семейной пары по фамилии Шульц впервые нелегально пересекли советскую границу и посетили Петроград и Москву. Их целью было установление связей с группой монархистов во главе с бывшим действительным статским советником Александром Александровичем Якушевым. На самом деле Якушев ещё в 1921 г. был завербован чекистами, которые стали выдавать его за главу подпольной антисоветской организации «Трест». В течение нескольких последующих лет Якушеву удавалось блокировать вооружённую борьбу кутеповцев в России под предлогом того, что она может повредить «Тресту», который вот-вот сам возьмёт власть.

В апреле 1927 г. стало окончательно ясно, что «Трест» является чекистской провокацией. Всем боевикам РОВС, включая Марию Захарченко и Георгия Радковича, удалось ускользнуть из рук ОГПУ и выбраться за границу. Вслед за этим кутеповский Союз национальных террористов направил в СССР несколько боевых групп с целью совершения акций возмездия. Тройка во главе с капитаном Ларионовым устроила взрыв в партийном клубе в Ленинграде и благополучно вернулась в Финляндию. Тройку, направленную в Москву, возглавила Захарченко-Шульц. Во время прощания с Кутеповым на финско-советской границе её последними словами были: «Я прошу лишь об одном – в случае моей гибели продолжать и закончить наше дело».

Приехав в Москву, Мария Владиславовна первым делом отправилась на квартиру Якушева, чтобы убить его, но он в это время был в отъезде из столицы. В ночь с 3 на 4 июня её тройка, в которую также входили Юрий Петерс и Александр Стауниц-Опперпут, заминировала чекистское общежитие на Малой Лубянке. В нём была установлена мощная мелинитовая бомба с часовым механизмом, баллоны с отравляющим газом и зажигательные снаряды. В последнюю минуту охране общежития удалось предотвратить взрыв и дело ограничилось пожаром, который был быстро потушен.

Захарченко и Петерс, разделившись со Стауницем, направились к польской границе. Для их поимки были подняты части ОГПУ и РККА, а также мобилизовано гражданское население. 18 июня Мария Владиславовна и её спутник были застигнуты сотрудниками ОГПУ у станции Дретунь под Полоцком. Чтобы не попасть в плен, они покончили жизнь самоубийством. Один из свидетелей описывал это так: «На противоположной опушке леса, в интервале между мишенями, стоят рядом мужчина и женщина, в руках у них по револьверу. Они поднимают револьверы кверху. Женщина обращается к нам, кричит: – За Россию! – и стреляет себе в висок. Мужчина тоже стреляет, но в рот. Оба падают».

Георгий Радкович погиб в следующем году – 6 июля 1928 г. он бросил бомбу в бюро пропусков ОГПУ в Москве, во время отступления был в районе Подольска окружён чекистами и застрелился.

Так стяжали себе мученические венцы Мария Захарченко-Шульц и её соратники по Союзу национальных террористов. Посмотрим теперь, как закончили свою жизнь их враги.

Александр Александрович Якушев, главная «подсадная утка» в операции «Трест», был в 1929 г. арестован ОГПУ за «участие в контрреволюционной организации», в 1934 г. приговорён к десятилетнему заключению по обвинению в шпионаже, умер в Соловецком концлагере в 1937 г. Проведя восемь последних лет своей жизни на тюремной шконке, сибарит, любитель вкусной еды, редких вин и красивых женщин Якушев успел в полную меру насладиться благодарностью большевиков.

Из основных чекистских кураторов операции «Трест» товарищи Сергей Васильевич Пузицкий, Роман Александрович Пилляр и Владимир Андреевич Стырне были расстреляны в 1937 г. за принадлежность к троцкистско-зиновьевскому блоку и работу на множество иностранных разведок.

Этой участи не избежал и Артур Христианович Артузов – начальник Контрразведывательного отдела ОГПУ в 1922-1930 гг., главный вдохновитель операции «Трест» – товарищи-чекисты пришли за ним 13 мая 1937 г. Согласно тексту обвинительного заключения, Артузов был арестован как активный участник заговорщической группы, существовавшей в органах НКВД во главе с его бывшим наркомом Генрихом Ягодой. Кроме того, Артузов обвинялся в том, что работал одновременно на немецкую, французскую, английскую и польскую разведки.

Поначалу, как водится, Артур Христианович пытался доказать, что в его личном случае произошла чудовищная ошибка. В материалах дела сохранился обрывок записки, написанной им на тюремной квитанции кровью из носа. Записка начинается со слов: «Гражданину следователю. Привожу доказательства, что я не шпион». Однако в органах, созданию которых товарищ Артузов отдал так много сил, умели добиваться показаний. Записка датирована 17 мая, а 22 мая, истекая кровью, слезами и мочой, легендарный чекист уже подписывал все выдвинутые против него обвинения.

Товарищ Артузов, о котором товарищ Дзержинский говорил, что он «честнейший товарищ и я ему не могу не верить как себе», был 21 августа 1937 г. расстрелян на полигоне НКВД «Коммунарка» за «сочувствие троцкизму, организацию антисоветского заговора в НКВД и РККА и подготовку терактов».

Каждому своё.