На процессе по делу националиста Андрея Малюгина по прозвищу Боец, обвиняемого в серии особо тяжких преступлений, допросили судью городского суда Петербурга Вадима Шидловского. Он признан потерпевшим по делу. Следствие вменило Малюгину приготовление к теракту и убийству судьи путем подрыва. Шидловский показал: беспокойства Боец ему не доставлял и угроз не озвучивал. В отличие от пожизненно осужденного Воеводина, который обрек судью на чтение своих посланий.
Дело националиста Андрея Малюгина по прозвищу Боец рассматривается в составе трех профессиональных судей городского суда Петербурга. Его обвиняют в приготовлении к теракту, посягательству на жизнь судьи, двух убийствах, нападении на полицейского и мошенничестве. На этой неделе гособвинитель Наталья Цепкало закончила представление доказательств. Одним из последних вызвала на допрос судью горсуда Вадима Шидловского. Он признан по делу потерпевшим.
Шидловский рассматривал дело банды Боровикова-Воеводина, в июне 2011 года на основании вердикта присяжных заседателей приговорил к пожизненному заключению Воеводина и оправдал Малюгина, выпустив из-под стражи. Боец, как считает следствие, до конца августа 2011-го якобы убил двоих, напал на полицейского при задержании, смошенничал и приготовился к террористическому акту и ликвидации Шидловского путем подрыва.
С доказательствами по эпизоду с судьей, видимо, у ГСУ СК по Петербургу возникли определенные сложности. Задержали Бойца 29 августа 2011 года. Обвинение по другим преступлениям ему предъявили через месяц, а по ст. 295 УК РФ ("Приготовление к посягательству на жизнь лица, осуществляющего правосудие") и ст. 205 УК РФ ("Приготовление к террористическому акту") – через 10 месяцев. Обвинение Малюгина, в основном, строилось на изъятых компонентах взрывного устройства в квартире предполагаемого соучастника Филиппа Белоусова (Таржиманова), заключившего сделку со следствием, давшего на Малюгина показания и получившего 5,5 лет колонии строгого режима. Предполагалось, что кое-что «добавит» Шидловский.
Допрос судьи проходил бодро и гладко. Коллег и прокурора он хорошо знает, с Малюгиным тоже знаком, прекрасная память Вадима Руслановича подводила разве что в датах и мельчайших деталях – три года прошло. И, несмотря на статус потерпевшего, таковым вряд ли себя чувствовал.
Шидловского много спрашивали о процессе по банде Боровикова-Воеводина. Он вспомнил, что ему заявляли отвод не меньше десяти раз, обвиняя в предвзятости и нарушении уголовно-процессуального законодательства. На скамье подсудимых сидели больше десятка человек, но поведением выделялся… нет, не Малюгин, а Воеводин.
«Когда основная доказательственная база была исследована, Воеводин стал заявлять, что я намерен назначить ему пожизненное лишение свободы, и слал мне из следственного изолятора письма, – отметил судья. – В них требовал назначить не более 25 лет лишения свободы. Под конец процесса он стал угрожать мне и моей семье».
Шидловский приговорил к пожизненному сроку не только Воеводина, но и второго фигуранта, Артема Прохоренко.
По поводу Малюгина потерпевший сообщил: «На период моего общения с Малюгиным никаких в мой адрес угроз и действий не поступало, он вел себя спокойно. Когда в отношении него был вынесен оправдательный вердикт, я сразу выпустил его из-под стражи и больше не видел, потому что он скрылся от суда, приговор выносился без него. О том, что Малюгин задержан, насколько помню, узнал из СМИ. А о том, что он готовил на меня покушение, узнал от сотрудников правоохранительных органов после его задержания».
Также участники процесса интересовались отношениями Бойца и Воеводина. По версии следствия, подсудимый готовил ликвидацию Шидловского в отместку за товарища. Вспомнили один эпизод из процесса, когда Воеводин попытался устроить демонстративное самоубийство.
«В присутствии коллегии присяжных попытался нанести себе телесные повреждения, прямо находясь на скамье подсудимых, – отметил судья. – Процесс был сорван. Поведение Воеводина носило признаки суицидального, а судебно-психиатрическая экспертиза проводилась ему достаточно давно, я решил назначить ему дополнительную. Воеводин был очень недоволен, что я поместил его в психиатрический стационар. Этому он посвятил одно из посланий».
– Малюгин участвовал в пресечении действий Воеводина? – спросила адвокат подсудимого.
– Да, он обнял его сзади и отвел его руки, – ответил судья.
– Воеводин как на это отреагировал?
– Положительно. Спасибо ему не сказал, но большого сопротивления не оказывал. Учитывая комплекцию Воеводина и Малюгина, между ними могла начаться хорошая борьба, но ничего такого не было. Воеводин прекрасно дал себя остановить, – сыронизировал Шидловский.
– Когда Вы узнали, что готовится Ваше убийство?
– Я специальными познаниями в области конспирации и наружного наблюдения не обладаю, а на бытовом уровне ничего не заметил. Никаких угроз, я подчеркиваю, от Малюгина мне не поступало. Теоретически он мог осуществить угрозу в силу специальных знаний, полученных на службе. Все остальное явилось бы предположением, поскольку ничего не знаю о поведении Малюгина после его освобождения.
Напоследок судья попросил приобщить к материалам дела свое письменное ходатайство.
«В прениях я участвовать не хочу, наказание подсудимому оставляю на усмотрение суда и гражданский иск заявлять не намерен», – прокомментировал он.
Через месяц, 23 июня, свои доказательства начнет представлять защита. Как поговаривают в кулуарах горсуда, стороны не горят желанием допрашивать Алексея Воеводина, хотя он ценный источник информации, и ходатайствовать о вызове в качестве свидетеля не станут.
«Его отсутствие перевесит любые сведения», – отметил собеседник «Фонтанки».
Александр Ермаков,
«Фонтанка.ру»
Дело националиста Андрея Малюгина по прозвищу Боец рассматривается в составе трех профессиональных судей городского суда Петербурга. Его обвиняют в приготовлении к теракту, посягательству на жизнь судьи, двух убийствах, нападении на полицейского и мошенничестве. На этой неделе гособвинитель Наталья Цепкало закончила представление доказательств. Одним из последних вызвала на допрос судью горсуда Вадима Шидловского. Он признан по делу потерпевшим.
Шидловский рассматривал дело банды Боровикова-Воеводина, в июне 2011 года на основании вердикта присяжных заседателей приговорил к пожизненному заключению Воеводина и оправдал Малюгина, выпустив из-под стражи. Боец, как считает следствие, до конца августа 2011-го якобы убил двоих, напал на полицейского при задержании, смошенничал и приготовился к террористическому акту и ликвидации Шидловского путем подрыва.
С доказательствами по эпизоду с судьей, видимо, у ГСУ СК по Петербургу возникли определенные сложности. Задержали Бойца 29 августа 2011 года. Обвинение по другим преступлениям ему предъявили через месяц, а по ст. 295 УК РФ ("Приготовление к посягательству на жизнь лица, осуществляющего правосудие") и ст. 205 УК РФ ("Приготовление к террористическому акту") – через 10 месяцев. Обвинение Малюгина, в основном, строилось на изъятых компонентах взрывного устройства в квартире предполагаемого соучастника Филиппа Белоусова (Таржиманова), заключившего сделку со следствием, давшего на Малюгина показания и получившего 5,5 лет колонии строгого режима. Предполагалось, что кое-что «добавит» Шидловский.
Допрос судьи проходил бодро и гладко. Коллег и прокурора он хорошо знает, с Малюгиным тоже знаком, прекрасная память Вадима Руслановича подводила разве что в датах и мельчайших деталях – три года прошло. И, несмотря на статус потерпевшего, таковым вряд ли себя чувствовал.
Шидловского много спрашивали о процессе по банде Боровикова-Воеводина. Он вспомнил, что ему заявляли отвод не меньше десяти раз, обвиняя в предвзятости и нарушении уголовно-процессуального законодательства. На скамье подсудимых сидели больше десятка человек, но поведением выделялся… нет, не Малюгин, а Воеводин.
«Когда основная доказательственная база была исследована, Воеводин стал заявлять, что я намерен назначить ему пожизненное лишение свободы, и слал мне из следственного изолятора письма, – отметил судья. – В них требовал назначить не более 25 лет лишения свободы. Под конец процесса он стал угрожать мне и моей семье».
Шидловский приговорил к пожизненному сроку не только Воеводина, но и второго фигуранта, Артема Прохоренко.
По поводу Малюгина потерпевший сообщил: «На период моего общения с Малюгиным никаких в мой адрес угроз и действий не поступало, он вел себя спокойно. Когда в отношении него был вынесен оправдательный вердикт, я сразу выпустил его из-под стражи и больше не видел, потому что он скрылся от суда, приговор выносился без него. О том, что Малюгин задержан, насколько помню, узнал из СМИ. А о том, что он готовил на меня покушение, узнал от сотрудников правоохранительных органов после его задержания».
Также участники процесса интересовались отношениями Бойца и Воеводина. По версии следствия, подсудимый готовил ликвидацию Шидловского в отместку за товарища. Вспомнили один эпизод из процесса, когда Воеводин попытался устроить демонстративное самоубийство.
«В присутствии коллегии присяжных попытался нанести себе телесные повреждения, прямо находясь на скамье подсудимых, – отметил судья. – Процесс был сорван. Поведение Воеводина носило признаки суицидального, а судебно-психиатрическая экспертиза проводилась ему достаточно давно, я решил назначить ему дополнительную. Воеводин был очень недоволен, что я поместил его в психиатрический стационар. Этому он посвятил одно из посланий».
– Малюгин участвовал в пресечении действий Воеводина? – спросила адвокат подсудимого.
– Да, он обнял его сзади и отвел его руки, – ответил судья.
– Воеводин как на это отреагировал?
– Положительно. Спасибо ему не сказал, но большого сопротивления не оказывал. Учитывая комплекцию Воеводина и Малюгина, между ними могла начаться хорошая борьба, но ничего такого не было. Воеводин прекрасно дал себя остановить, – сыронизировал Шидловский.
– Когда Вы узнали, что готовится Ваше убийство?
– Я специальными познаниями в области конспирации и наружного наблюдения не обладаю, а на бытовом уровне ничего не заметил. Никаких угроз, я подчеркиваю, от Малюгина мне не поступало. Теоретически он мог осуществить угрозу в силу специальных знаний, полученных на службе. Все остальное явилось бы предположением, поскольку ничего не знаю о поведении Малюгина после его освобождения.
Напоследок судья попросил приобщить к материалам дела свое письменное ходатайство.
«В прениях я участвовать не хочу, наказание подсудимому оставляю на усмотрение суда и гражданский иск заявлять не намерен», – прокомментировал он.
Через месяц, 23 июня, свои доказательства начнет представлять защита. Как поговаривают в кулуарах горсуда, стороны не горят желанием допрашивать Алексея Воеводина, хотя он ценный источник информации, и ходатайствовать о вызове в качестве свидетеля не станут.
«Его отсутствие перевесит любые сведения», – отметил собеседник «Фонтанки».
Александр Ермаков,
«Фонтанка.ру»
хорошо
