В начале марта 2009 года на съезде НДПГ(NPD) мне предложили стать кандидатом в президенты ФРГ от фракций НДПГ в Саксонии и Мекленбурге-Передней Померании и  Немецкого народного союза (DVU) в Бранденбурге.

Подумав несколько дней, я согласился. Мне было ясно, что эти выборы могут быть только попыткой немного спутать карты представителям этаблированных кругов. Сокандидатами были представитель финансовых глобалистских кругов нынешний президент Хорст Кёлер от ХДС/ХСС/СвДП, постаревшая представительница движения 68 года Гезине Шван от СДПГ и Зеленых и артист на пенсии Петер Зоданн от Левых. Моя кандидатура, так же, как и кандидатура Зоданна, была бесперспективной, но по замыслу должна была продемонстрировать присутствие оклеветанной и подвергнутой остракизму национальной оппозиции в ФРГ. За всю историю ФРГ, начиная с 1949 года, это было после кандидирования Ханса Хирцеля от республиканцев в 1994 году во второй раз, когда человек от национальных сил претендовал на этот пост. 

В пятницу 22 мая я прибыл в Берлин вместе с четырьмя членами федерального собрания от НДПГ и Немецкого Народного Союза.

Когда мы приехали в рейхстаг, я получил первый сюрприз, который затем каждый раз повторялся при входе в это здание: в то время как члены федерального собрания и три других кандидата пропускались в рейхстаг без контроля, мне каждый раз приходилось выворачивать все карманы, предъявлять на просмотр все свои бумаги, меня ощупывали руками и прощупывали металическим детектором.

На втором этаже по нашему требованию нам выделили помещение, с тем чтобы мы могли там же провести и пресс-конференцию. Ни один из журналистов не выразил желание пообщаться с нами. От них же мы узнали, что высшие органы прессы дали указание замалчивать в СМИ мою кандидатуру. Журналистов предупредили, что те, кто нарушит это указание, будут наказаны.

В течение нескольких недель СМИ сообщали о предстоящих выборах президента и дали возможность всем кандидатам представить себя на территории всей ФРГ - всем, кроме меня. И газеты Bild и FAZ, вся региональная пресса – все сообщали о трех кандидатах. Четвертый кандидат во всей официозной прессе страны был подвергнут полному умолчанию. Небольшое количество сообщений обо мне были в основном клеветнического или унижающего мою персону характера. Вестфальская газета Westfalen-Blatt от 10.04.2009 даже обвинила меня и НДПГ в «использовании в преступных целях (!) высшей государственной должности». Получил свое и Петер Зоданн, но самый страшный эпитет, который дала ему пресса,– это «левый клоун», если говорили обо мне, то только как о «правом мошеннике». Если публиковались мои фотографии, то такие, на которых мое лицо было искусственно искривлено.    

НДПГ делала со своей стороны всё, что могла: меня и мою жену пригласила к себе фракция ландтага в Мекленбурге-Передней Померании. Мне даже удалось провести пресс-конференцию с присутствием журналистов телевидения, радио и прессы. Естественно, что все вопросы касались прошлого нашей страны, и их целью было устроить мне ловушку: вторая мировая война, Адольф Гитлер, концлагеря, мое участие в молодости в организации «Викинг» и т.д. Очевидно, что мне удалось показать себя репортерам с хорошей стороны, потому что об этой конференции почти никто не сообщал. Телевизионная группа из канала NDR из Гамбурга попросила снять меня прогуливающимся по ничем не примечательному саду-выставке в Шверине. Из двухчасового материала в конечном итоге получилось несколько секунд в юмористической телепередаче «extra 3» – там мои фотографии показали рядом с фотографиями Адольфа Гитлера, сопроводив их подписью: «Реннике, вы горшок цветочный». И обещание тележурналиста использовать эти съемки в «политической редакции», и сам телерепортаж оказались просто ложью.

23 мая, день выборов, начался с богослужения под названием «60 лет Германии» (как будто история ФРГ и есть история Германии!), на которое нам с друзьями не удалось пробиться – там была только элита. Около 10:30 мы снова вернулись в рейхстаг в выделенное нам помещение. Мы снова обсудили самые важные вопросы. Около 11:30 мы пошли в пленарный зал. Нас никто не курировал, никто не знал, какие нам можно занять места.  Затем одна дружелюбная сотрудница управления бундестага, сделав большое количество телефонных звонков, смогла нам показать наши места.  

Гости получили гостевые пропуска оранжевого цвета, члены федерального собрания белые аусвайсы, на которых были указаны и места. Я же получил «разрешение на вход» - до сих пор совершенно уникальный в истории ФРГ документ, в котором было указано, что я «гость» с разрешением сидеть в «пленуме». На федеральном собрании можно быть либо гостем, с правом находиться только в разрешенных для гостей местах, или членом федерального собрания с допуском в пленум. Поэтому несколько служащих на протяжении всего дня постоянно пытались выбросить меня из зала или не пустить в него. Я убежден, что все это было сделано специально, для того, чтобы я только тем и занимался, что постоянно дискутировал бы о своем праве здесь находиться. В то время как кандидаты традиционно занимают места впереди, мне эту честь оказать не захотели. И меня посадили вместе с моими спутниками из НДПГ и ННС в центре на места слева и справа у выхода из зала, там, где нас не могла снять ни одна телекамера. Зоданн и Шван получили места совсем впереди рядом с председателями своих фракций. Тем самым было достигнуто то, что я как кандидат был незаметен ни для телекамер, ни для выборщиков и не «ставил в неудобное положение» своей близостью Хорста Кёлера. 

Благодаря великолепной работе наших помощников из НДПГ выяснилось, что у федерального собрания нет своего распорядка дня. Поэтому члены федерального собрания от НДПГ/ННС загодя подали заявление на принятие федеральным собранием собственного распорядка дня для выборов президента. В общем-то, уникальный случай в истории ФРГ. Было подано еще одно заявление с предложением осудить неравноправное обращение с кандидатом Реннике со стороны президента бундестага Ламмерта и заявление с предложением дать возможность каждому кандидату выступить в течение 30 минут, с тем чтобы представить себя. 

После того, как Ламмерт около 12 часов открыл и приветствовал собрание, он подал совместное контрзаявление всех фракций федерального собрания с предложением отклонить неназываемые им заявления НДПГ/ННС. После принятия этого заявления было названо заявление НДПГ/ННС, но не зачитано его содержание. В нем предлагалось предоставить слово Хольгеру Апфелю с тем, чтобы он мог обосновать утверждение о неравноправном обращении с кандидатом Реннике. Не давая такой возможности, собрание проголосовало против всех заявлений в комплексе, естественно, и против заявления о неравном обращении. Таких заявлений еще никогда раньше не было, но едва ли хоть один телевизионный зритель понял, что же такого необычного в этот момент произошло. А произошло вот что: делегаты собрания почти единогласно проголосовали за то, чтобы неравноправное обращение с четвертым кандидатом в президенты от НДПГ/ННС было признано правильным! Я потом в течение дня спрашивал многих членов федерального собрания, поняли ли они вообще, за что они голосовали в начале собрания. Ответ был один: «Нам же надо помешать нацистам». Вот она – демократия в действии, какой я ее увидел во время выборов главы государства ФРГ!

Если прибавить к этому то, что в СМИ, в том числе и официальных, финансируемых налогоплательщиками, обо мне вообще ничего не сообщали, то можно себе представить всю атмосферу умолчания вокруг моей кандидатуры. В телевизионных передачах не только ничего не сообщалось обо мне, но вообще не сообщалось, что есть еще и четвертый кандидат. Один репортер позже объяснил нам, что было указание с «самого верха» полностью исключить всякие упоминания обо мне. Лишь внимательный наблюдатель мог увидеть, насколько точно выполнялось это указание всеми СМИ. 

Еще один интересный момент: на интернет-странице бундестага, в рубрике «Выборы федерального президента», все кандидаты получили возможность представить себя. Я сам написал текст о себе, при этом в объеме написанного ориентировался на тексты других кандидатов. 

После недель умолчания мой текст был поставлен на интернет-страницу лишь 12 мая. Но уже 13 мая президент федерального собрания Ламмерт дал указание подвергнуть его цензуре. Вице-президенты бундестага Петра Пау (Левые) и Тирзе (СДПГ) потребовали из-за якобы «нацистской пропаганды» в моем тексте полностью его стереть. К этому присоединился позже и Ламмерт (ХДС). Несмотря на то, что управление бундестага, оправдываясь, высказывало, что ничего не нашло в моем тексте предосудительного, от моего первоначального текста осталась одна четверть. Даже мою фотографию, на которой я изображен в солнечном свете с гитарой в руках, заменили на тусклую фотографию, на которой я выглядел бледным и больным. На мои протесты я еще и сегодня не получил ответа. 19 мая я подал жалобу в Федеральный конституционный суд из-за неравноправного отношения ко мне как к кандидату в президенты со стороны президента бундестага Ламмерта. Уже 20 мая без всякого обоснования моя жалоба была коституционным судом отклонена. Таким образом, у меня как кандидата в президенты не было абсолютно никакой возможности представиться как народу, так и выборщикам федерального собрания. 

Мое имя не упоминалось даже в брошюре, выпущенной к выборам президента страны специально для членов федерального собрания, для прессы и для гостей этого собрания. О трех кандидатах там речь идет, о четвертом – ни слова! Интересная зарисовка: в то время как шли выборы, телевидение вело прямую трансляцию из зала федерального собрания. Вел трансляцию и телеканал Phönix, который считается каналом бундестага и правительства. Был задан вопрос одному из известных политологов: что он может сказать о трех кандидатах. Отвечая, он тут же подчеркнул, что кандидатов не три, а четыре и начал их перечислять: Кёлер, Шван, Зоданн и... до того, как он успел произнести мою фамилию, его просто отключили! Все это происходило в 60-ю годовщину принятия Основного Закона ФРГ, якобы «самого свободного правового государства, которое когда-либо существовало на территории Германии». Просто издевательство!

Около 12:30 нам сообщили интересную новость: в видеотексте телеканала Pro7 «несуществующий» кандидат в президенты Франк Реннике получил 55% голосов опрашиваемых телезрителей! Неплохой результат для незнакомого и не названного средствами массовой информации кандидата.

Во время выборов были названы имена всех 1224 выборщиков, им были выданы конверты с избирательными бюллетенями, после чего они шли в кабинку для тайного голосования. 

Затем было сообщено о результатах выборов. Все заняли снова свои места. Напряжение, затем музыка, аплодисменты со стороны ХДС/ХСС/СвДП. Победил кандидат с наибольшими перспективами победить. Потом началось вручение цветов неизбранным кандидатам. Проблема случилась с четвертым букетом, трудно было меня найти в последнем ряду возле двери. Кёлер принял свою победу. Результат голосования: Келер получил абсолютное большинство с перевесом в один голос, таким образом, второго тура голосования не понадобилось. Шван получила разочаровывающий результат – несколько человек из собственного лагеря проголосовали против нее. Зоданн получил на два голоса больше, чем было присутствующих членов партии Левые - 91 голос. Я получил 4 голоса – от делегатов НДПГ и ННС. Но что было бы, если бы тот же консервативный Генри Ницше и другие проголосовали по-другому? Пришлось бы проводить второй тур и, возможно, был бы избран федеральный президент Хорст Кёлер, но уже с помощью голосов сторонников кандидата от НДПГ и ННС Франка Реннике! Конечно, если бы я, под прицелом всех телекамер, снял бы свою кандидатуру. В этот момент круг умолчания вокруг четвертого кандидата был бы прорван. Но этого не случилось. Гражданская трусость и оппортунизм возобладали. Ни одного голоса от других делегатов – неужели так сильна власть манипуляторов умами людей!? 

Кёлер произнес благодарственную речь, поблагодарил всех участников, пообещал «отдать все свои силы» и начал говорить о «глобализме с человеческим лицом» (!)- ничего не поделаешь, он был, есть и останется представителем большого капитала. Гезине Шван была явно разочарована результатами голосования и вскоре исчезла. Президент бундестага произнес заключительную речь. Зазвучал гимн страны, мы старательно пели его вместе с делегатами от ХДС/ХСС, в рядах СДПГ, левых и «зеленых» многие демонстративно не пели и даже остались сидеть. Ламмерт закрыл собрание и пригласил всех к празднованию. Столы ломились от яств, шампанского, сока, пива. Туда-сюда бегала обслуга. Крупных политиков уже не было видно. Везде включены телевизоры: футбол. Карлсруэ играет... с кем? Уже не помню. Как я понял, для многих было важнее быстрее закончить с голосованием, чтобы посмотреть футбол. Уходя, все выборщики получили в подарок несколько книг: красиво изданный Основной Закон страны и книгу «Свобода – 1849 – 1919 – 1949 – 1989». В этих книгах торжественно говорится о том, что основой правового государства и демократии является равноправие граждан перед законом. Этот принцип был в этот день выборов федерального президента бессовестно и преступно нарушен. Даже подарка для меня не предусматривалось и только после протестов моих друзей и для меня нашли пару книжек: «Да, да, конечно, кандидату тоже выделяется подарок». Какая мелочность, какой позор! 

Спустя несколько дней я прочитал в людвигсбургской газете комментарий о выборах федерального президента следующее: «Делегаты от НДПГ и ННС расположены в задних рядах. Среди них и кандидат Франк Реннике, правый народный певец, который в своих кожаных штанах, с подбритыми затылком и висками выглядит как улыбающаяся реинкарнация Гитлера, только без усиков...» И дальше там же написано: «Потом все встали и исполнили государственный гимн. Только нацисты остались сидеть». Неужто меня обманывают мои воспоминания? Действительно на мне были кожанные брюки, но их никогда не носил Гитлер. Я был аккуратно пострижен по фасону, но ни затылок ни виски подбритыми не были. Кажется, ни цвет волос, ни форма стрижки не похожи на косой чуб Гитлера. При пении гимна ни я, ни другие члены нашей группы не сидели, а стоя и с достоинством пели национальный гимн. Были такие, кто не пел, но из других фракций – у левых, «зеленых», у СДПГ. Ложь, есть ли у тебя пределы?! 

С горьким чувством я думаю: в чем же разница между унифицированными СМИ 1933 и 2009 года? Никогда еще я не видел с такой отчетливостью, в какой стране мы живем! 

Раймунд Боррманн, депутат ландтага в Мекленбурге, охарактеризовал это собрание так: «Копия дворянской элиты в преддверии Первой мировой войны: они празднуют и смеются, но их время уходит, они стали ненужными в изменившемся мире, они просто статисты – их слепота толкает народ и страну к пропасти, они смеющиеся марионетки, удовлетворенные и духовно ограниченные». Из послевоенной пропасти народ снова поднялся, поднимется ли он после падения в пропасть мульти-культи-криминального общества? 

Франк Реннике

Перевод Генриха Дауба