Голодовка 6 женщин - педагогов музыкальной школы Сарапульского района, продолжавшаяся почти двое суток, вечером 12 марта завершилась победой протестующих. В результате сложных и долгих переговоров чиновники обязались выполнить практически все требования голодающих. Прежде всего, восстановление в должности уволенного за отказ переводить школу в автономное учреждение директора школы. Само преобразование школы отложено на неопределенный срок и будет производиться только с согласия трудового коллектива.
Попытки чиновников добиться прекращения акции протеста начались буквально сразу после начала акции. Вначале районные (и видимо, республиканские) власти рассчитывали на методы запугивания и дезинформации. Так, глава района в самый разгар акции заявил журналистам, что голодовка якобы прекращена. В первый же день к голодающим прибыли сотрудники полиции, потребовавшие дать показания (???) по факту голодовки а также, пытавшиеся угрозами удалить голодающих из здания школы. По этому факту голодающие педагоги написали заявление в прокуратуру и отказались от дачи показаний и объяснений, поскольку для таких действий отсутствуют правовые основания.
На следующий день рано утром муж одной из участниц акции был поднят сотрудниками ГИБДД и оштрафован за якобы езду без ремня безопасности. Основанием послужил фальшивый рапорт одного из сотрудников.
Однако, по мере того, как власти убеждались в решимости участников акции стоять до конца и их юридической грамотности (консультационную поддержку голодающим оказывали лидер Коалиции гражданских инициатив УР Андрей Коновал и активисты профсоюза УЧИТЕЛЬ), тон переговорщиков от власти постепенно менялся. Сыграло свою роль привлечение внимания местных и федеральных СМИ, а также кампания солидарности со стороны граждан и общественных организаций. Так, в первые же сутки голодовки несколько десятков обращений было направлено в адрес районных и республиканских властей.
Когда усилия местных властей навязать голодающим пустой, состоящий из деклараций протокол провалились, вечером 12 марта в школу прибыл Главный федеральный инспектор по Удмуртской республике Дмитрий Мусин, который непосредственно руководил процессом согласования условий прекращения голодовки.
В итоге был подписан протокол, в котором районная власть обязалась восстановить в правах уволенного директора школы, подписать с ним контракт на 3 года и не увольнять «без объяснения причин».
Кроме того, было подтверждено, что перевод школы в статус автономного учреждения не будет произведен без согласия трудового коллектива (профсоюза).
Действия начальника департамента культуры районной администрации, который особенно отличился в разгроме школы и давлении на коллектив, будут подвергнуты служебной проверке и в случае выявления нарушений, он будет наказан.
В ответ трудовой коллектив снял (пока) требование отставки главы района и обязался прекратить акцию протеста в виде голодовки.
В этой истории обращает на себя внимание несколько аспектов.
Во-первых, мы стали еще раз свидетелями того, как солидарные и решительные действия коллектива (поддержанного родителями) позволил спасти школу и защитить директора. Силу чиновники уважают (вернее, боятся). Можно привести еще недавние примеры того, как солидарные действия общественности заставили чиновников идти на попятную.
История с фальшивыми диссертациями, завершившаяся лишением степени ряда «плагиатчиков» и началом масштабной кампании по проверке других «подозрительных» диссертаций. Кампания в защиту учителя биологии московского «Второго лицея» и преподавателя МГУ Михаила Лобанова. Во всех этих случаях общественная кампания привела к победе.
Пусть все это частные случаи, но они дают крайне важный опыт успешного гражданского давления и самоорганизации. Накопление такого опыта частных побед может в какой-то момент привести к качественному перевороту в массовом сознании, когда шансы на успех будут оцениваться выше, чем поражение.
При этом, однако, надо отметить еще два нюанса, ставящих «сарапульский кейс» особняком от указанных выше случаев. В данном случае кампания была четко спланирована и в ее ходе умело комбинировались разные методы и средства давления на чиновников.
По сути, впервые успешная кампания была проведена не в центре, а на глубокой периферии. Необходимой степени информационного освещения (с чем обычно бывают проблемы, если речь не идет о Москве и затрагивает социальную проблему) удалось достичь за счет выбора формы акции (можно было бы объявить забастовку. Но это потребовало бы много времени), яркой формы ее подачи, применения оригинальных форм освещения (круглосуточная трансляция через веб-камеру). Широко использовались социальные сети и отправка обращений чиновникам через интернет-приемные.
«В итоге создан важный прецедент, когда желание чиновников протащить «нужное» решение через давление на директора и трудовой коллектив наталкивается на консолидированное сопротивление. Эта ситуация заставляет обратить пристальное внимание на т.н. «автономное учреждение», узаконенные ФЗ-83. Очевидно, что настойчивость чиновников вызвана лишь одним – желанием сбросить с себя финансовый груз содержания социальных учреждений и переложить его на плечи населения. Так что, несмотря на то, что в данном конкретном случае победа осталась за обществом, основная битва за социальную сферу еще впереди и нам к ней надо готовиться.
Попытки чиновников добиться прекращения акции протеста начались буквально сразу после начала акции. Вначале районные (и видимо, республиканские) власти рассчитывали на методы запугивания и дезинформации. Так, глава района в самый разгар акции заявил журналистам, что голодовка якобы прекращена. В первый же день к голодающим прибыли сотрудники полиции, потребовавшие дать показания (???) по факту голодовки а также, пытавшиеся угрозами удалить голодающих из здания школы. По этому факту голодающие педагоги написали заявление в прокуратуру и отказались от дачи показаний и объяснений, поскольку для таких действий отсутствуют правовые основания.
На следующий день рано утром муж одной из участниц акции был поднят сотрудниками ГИБДД и оштрафован за якобы езду без ремня безопасности. Основанием послужил фальшивый рапорт одного из сотрудников.
Однако, по мере того, как власти убеждались в решимости участников акции стоять до конца и их юридической грамотности (консультационную поддержку голодающим оказывали лидер Коалиции гражданских инициатив УР Андрей Коновал и активисты профсоюза УЧИТЕЛЬ), тон переговорщиков от власти постепенно менялся. Сыграло свою роль привлечение внимания местных и федеральных СМИ, а также кампания солидарности со стороны граждан и общественных организаций. Так, в первые же сутки голодовки несколько десятков обращений было направлено в адрес районных и республиканских властей.
Когда усилия местных властей навязать голодающим пустой, состоящий из деклараций протокол провалились, вечером 12 марта в школу прибыл Главный федеральный инспектор по Удмуртской республике Дмитрий Мусин, который непосредственно руководил процессом согласования условий прекращения голодовки.
В итоге был подписан протокол, в котором районная власть обязалась восстановить в правах уволенного директора школы, подписать с ним контракт на 3 года и не увольнять «без объяснения причин».
Кроме того, было подтверждено, что перевод школы в статус автономного учреждения не будет произведен без согласия трудового коллектива (профсоюза).
Действия начальника департамента культуры районной администрации, который особенно отличился в разгроме школы и давлении на коллектив, будут подвергнуты служебной проверке и в случае выявления нарушений, он будет наказан.
В ответ трудовой коллектив снял (пока) требование отставки главы района и обязался прекратить акцию протеста в виде голодовки.
В этой истории обращает на себя внимание несколько аспектов.
Во-первых, мы стали еще раз свидетелями того, как солидарные и решительные действия коллектива (поддержанного родителями) позволил спасти школу и защитить директора. Силу чиновники уважают (вернее, боятся). Можно привести еще недавние примеры того, как солидарные действия общественности заставили чиновников идти на попятную.
История с фальшивыми диссертациями, завершившаяся лишением степени ряда «плагиатчиков» и началом масштабной кампании по проверке других «подозрительных» диссертаций. Кампания в защиту учителя биологии московского «Второго лицея» и преподавателя МГУ Михаила Лобанова. Во всех этих случаях общественная кампания привела к победе.
Пусть все это частные случаи, но они дают крайне важный опыт успешного гражданского давления и самоорганизации. Накопление такого опыта частных побед может в какой-то момент привести к качественному перевороту в массовом сознании, когда шансы на успех будут оцениваться выше, чем поражение.
При этом, однако, надо отметить еще два нюанса, ставящих «сарапульский кейс» особняком от указанных выше случаев. В данном случае кампания была четко спланирована и в ее ходе умело комбинировались разные методы и средства давления на чиновников.
По сути, впервые успешная кампания была проведена не в центре, а на глубокой периферии. Необходимой степени информационного освещения (с чем обычно бывают проблемы, если речь не идет о Москве и затрагивает социальную проблему) удалось достичь за счет выбора формы акции (можно было бы объявить забастовку. Но это потребовало бы много времени), яркой формы ее подачи, применения оригинальных форм освещения (круглосуточная трансляция через веб-камеру). Широко использовались социальные сети и отправка обращений чиновникам через интернет-приемные.
«В итоге создан важный прецедент, когда желание чиновников протащить «нужное» решение через давление на директора и трудовой коллектив наталкивается на консолидированное сопротивление. Эта ситуация заставляет обратить пристальное внимание на т.н. «автономное учреждение», узаконенные ФЗ-83. Очевидно, что настойчивость чиновников вызвана лишь одним – желанием сбросить с себя финансовый груз содержания социальных учреждений и переложить его на плечи населения. Так что, несмотря на то, что в данном конкретном случае победа осталась за обществом, основная битва за социальную сферу еще впереди и нам к ней надо готовиться.
хорошо
