В откликах на первую часть этой статьи, вместе с признанием верности «диагноза», постоянно повторялся один и тот же вопрос: «Вы критикуете народ — но сами вы, националисты, чем лучше? Чему вы можете нас научить? Какую «новую жизнь» способны нам предложить?»

 

Вопрос неприятный, но резонный. Попробую на него ответить.

Все дефекты «русской жизни», перечисленные в первой части статьи, можно охарактеризовать и подытожить одним словом: ОТЧУЖДЕНИЕ.

В кругах русских националистов популярна формулировка: русский народ лишён собственности, оттеснён от власти и лишён влияния на средства массовой информации. Всё это совершенно справедливо. Но это лишь часть правды. Современные русские люди отчуждены не только от власти, собственности или влияния на СМИ — они отчуждены друг от друга и даже от самих себя. Значительную часть собственной жизни (в тяжелых случаях — вообще всю свою жизнь) они воспринимают как нечто чуждое, им не принадлежащее и никак от них не зависящее, то, что в принципе нельзя изменить и остается только «терпеть».

 

Именно на этом играет власть в своей пропаганде. Действия администрации на всех уровнях оправдываются не тем, что они полезны, необходимы, представляют собой наилучший выбор из нескольких вариантов и т.п. — а только тем, что «за нами — сила» и «альтернативы нет». И люди, привыкшие «терпеть» и не видеть никаких альтернатив даже в тех вопросах, где все зависит только от них самих, покорно подчиняются этому давлению.

 

Чем отличаются от этих людей националисты?

 

Ответ очевиден: националистическими убеждениями. Националист осознает себя русским, сознает, что у него (и у русского народа в целом) имеются законные права и интересы, которые сейчас попираются; эта ситуация для него нестерпима, и он готов бороться за то, что считает правильным. Иными словами, это человек, который понял, что свои проблемы нужно не «терпеть», а решать.

Это важнейший постулат, без которого не могут существовать ни гражданское общество, ни нация. Собственно, именно националисты представляют собой зародыш (пока, увы, несуществующей) русской нации.

Но почему всего лишь зародыш?

Здесь мне придется сказать несколько резких слов.

 

Дело в том, что осознав необходимость решения своих проблем теоретически и «на глобальном уровне» (т.е. в масштабах страны, народа и т.д.), наши националисты, в большинстве своем, на этом и останавливаются. Отличаясь от «обывателей» по взглядам, они не отличаются от них более ничем: живут в тех же условиях, исповедуют тот же стиль жизни, пользуются теми же стереотипами и поведенческими паттернами. Разница лишь в том, что националист стремится активно действовать, вести борьбу с достаточно сильными противниками на достаточно сложном поле. И при этом, естественно, все его слабости, как при пробе с нагрузкой, проявляются особенно рельефно.

 

Именно с этим, на мой взгляд, связана пресловутая неэффективность русского национального движения.

 

Несчастные и неудачливые люди часто склонны утешать себя самообманом. В собственных мечтах и планах они представляют себя совсем не такими, какими их видят окружающие. К сожалению, приходится признать, что именно на таком самообмане построена большая часть самосознания современных русских националистов.

 

От националистов часто можно услышать, что Движение — авангард, лучшая часть общества, собравшая в себе наиболее здоровые русские силы. Но в чем выражается эта «лучшесть» на практике? Может быть, типичный националист физически здоровее среднего человека? Лучше выглядит? Ведет более здоровый образ жизни? Обаятелен, коммуникабелен, легко привлекает к себе людей? Интеллектуален, эрудирован, может поддержать разговор на самые разные темы, владеет множеством полезных навыков? Обладает выраженными лидерскими качествами? Всегда добивается своего? Достигает успеха во всем, за что берется? Может быть, он хотя бы более успешен в своей профессии — или, на худой конец, удачлив в личной жизни?

 

Мне скажут: «Что за ерунда, какое отношение все это имеет к политике?»

Самое прямое. Нельзя качественно выполнять свою работу, пользуясь негодными орудиями; а главное орудие политика — он сам.

 

Приведем простой пример. Еще с 1980-х гг. одной из любимых тем русской националистической пропаганды являлось то, как различные враги «спаивают русский народ». Об этом писалось еще в «Протоколах сионских мудрецов»; об этом говорят все, говорят много лет, это навязло в зубах и стало общим местом… Но все эти благонамеренные разговоры большинству из нас не мешали и не мешают бухать. Именно бухать, по-чёрному. В лучшем случае

И дело тут не в «принципиальной трезвости» или чем-то подобном, нет. Просто это свидетельствует о том, что мы не делаем того, что говорим. Мы не относимся серьезно к собственным постулатам, не считаем их обязательными даже для себя — почему же ждем, что они станут обязательны для посторонних? И о какой политической власти мечтают люди, столь явно демонстрирующие, что у них нет власти даже над собой?

 

Другой пример. Мы любим поговорить о священных кровных узах, о почитании предков, о том, что нация для нас подобна большой семье. Важное место в нашей риторике занимает и тема «кланов» — объединений, связанных обязательствами взаимовыручки и взаимопомощи, с неизбежными сетованиями на то, что у этнических диаспор такие кланы есть, а вот у русских что-то никак не образуются… При этом ненавязчиво обходится главное: подобные кланы строятся прежде всего на основе родственных связей. Теперь вопрос: много ли в русском движении людей, связанных друг с другом семейными узами? Мне вспоминается только один такой «клан» — семья Мироновых. Что же, неужели мы все — круглые сироты? У большинства из нас есть и живые и вполне бодрые родители, и братья/сестры, и жены/мужья/любимые, а у некоторых — и достаточно взрослые дети… Чем сетовать на малочисленность Движения, каждый из нас мог бы увеличить его втрое-вчетверо, просто приведя за собой свою семью!

 

Почему этого не происходит? Мы не можем убедить в своей правоте родных — людей, изначально настроенных к нам благожелательно и склонных разделять наши взгляды? Стесняемся перед ними того, что делаем? Или у нас с ними просто не такие отношения, чтобы доверять им и вовлекать их в свои дела?

Так или иначе — получается, что националисты атомизированы и разобщены не менее, а даже более, чем «обыватели». И все наши разговоры о «роде», «предках» и «кровных узах» — лишь самообман, попытка замаскировать зияющую рану в самом центре нашего социального бытия.

 

То же — и с отношениями между нами самими. На словах — все друг другу «соратники» и «кровные братья»; на деле «свежий» человек, пришедший в какую-либо националистическую организацию, как правило, быстро обнаруживает, что никому здесь особенно не нужен и не интересен. В отношениях между «соратниками» царит сухость, формальность и подозрительность, легко переходящая в открытую враждебность. Пресловутая склонность национал-патриотического лагеря к раздорам и склокам объясняется (по крайней мере, наполовину) отсутствием прочных дружеских связей и симпатий друг к другу, неспособностью создать благоприятную коммуникационную среду даже для «своих».

 

Что уж говорить о коммуникации с «чужими»! Здесь, похоже, действует неписаное правило: «Чем хуже, тем лучше». Любой, кто следит за политическими дискуссиями в интернете, может припомнить не один и не два случая, когда людей, заинтересовавшихся национализмом, сами же «соратники» быстро и радикально от него отпугивали.

 

Профессиональная жизнь националиста (если он не принадлежит к узкой прослойке «профессиональных русских»), как правило, отчуждена от «политики» в еще большей степени, чем жизнь личная и семейная. Собственно «политика» для него является своего рода хобби, которым он занимается в редкие свободные минуты, предварительно вымотавшись на работе, отрывая скудные минуты от отдыха и общения с семьей.

Вот, к примеру, как рассказывает об этом руководитель одной небольшой, но довольно типичной националистической организации:

 

Вообще о том, чем и как занимаются нынешние националистические организации, можно было бы написать многое — но вряд ли стоит сейчас погружаться в детали этой безрадостной картины. Ограничимся сказанным. Итак, задерганным, измученным жизнью людям не хватает сил даже строить планы — можно ли ожидать, что у них хватит сил эти планы выполнять?

Кстати, о планах. Мы любим помечтать о том, как придем к власти (вариант: станем властью). Простой вопрос: что будем делать дальше?

Некое — пусть и очень расплывчатое — представление об идеальном государственном устройстве у нас, слава богу, за двадцать лет кое-как сформировалось. Но трансформация современной Эрефии в Русское национальное государство — это сложнейшая и рискованнейшая управленческая задача, требующая детального, тщательно разработанного плана. Задача явно не из тех, что можно решить «на ходу».

 

Однако пути перехода от нынешнего состояния к идеалу не просто «туманны» — они вообще не обсуждаются. Создается впечатление, что этой проблемы националисты просто не видят: они полагают, что после пресловутого «прихода к власти» их желания начнут волшебным образом исполняться сами собой.

То же касается и практической подготовки к будущему «национальному господству». Очевидно, что для преуспевания в политике необходимо приобрести множество знаний и навыков, которым, как правило, не учат ни в семье, ни в школе. К ним относится и серьезная историческая и политологическая подготовка, и умение «подать себя», и понимание людей, и способность легко налаживать контакты, и организационные и лидерские навыки, и искусство управления конфликтами, и начатки юридических знаний, и основы рекламы и пиара… и многое, многое другое. Но мы, за редкими исключениями, не пытаемся учиться этому в теории — и презрительно отвергаем любые возможности овладеть этими знаниями на практике. Политическая борьба и политическая работа на уровне МСУ, муниципалитетов, небольших локальных сообществ — это для нас слишком мелко, это только «отвлекает от настоящей борьбы». Нам подавай сразу место в Кремле — уж тут-то мы развернемся!..

Как ни горько, но приходится признать: на сегодняшний день мы неадекватны собственным задачам. Мы не достигаем успеха не потому, что наши желания принципиально неисполнимы, и не только потому, что нам мешают злобные внешние враги (хотя они, конечно, есть) — а потому, что мы сами, такие, как есть, не способны достичь своей цели. Мы выехали на поле, где кипит жестокая битва, верхом на палочке и с деревянной сабелькой в руках. Если завтра случится чудо, антирусский режим со всеми своими присными рассеется, и власть сама свалится нам в руки — это гарантированно кончится позором и катастрофой.

И, как ни парадоксально, стоит поблагодарить режим за то, что он перекрыл нам дорогу к легальной политической борьбе. Благодаря этому у нас появилась возможность оглянуться, задуматься о том, куда мы идем — и, быть может, выйти на путь, ведущий к успеху.

 

Дело в том, что все перечисленные проблемы, которые мы воспринимаем как нечто незыблемое и неотменимое, к которым привыкли «приспосабливаться» и «терпеть» — решаются. В большинстве случаев решаются достаточно легко.

Первый шаг по этому пути мы уже сделали, когда назвали себя националистами: лучшими из народа, солью земли. Теперь нужно сделать второй шаг — не только назвать себя, но и действительно стать лучшими. Прежде чем «возвращать нашу землю себе», необходимо стать хозяевами собственной жизни.

 

И это вполне возможно. Можно ведь избавиться от вредных привычек. Можно «помолодеть» — и внешне, и по самочувствию — на десяток или полтора десятка лет. Можно радикально изменить к лучшему свой внешний вид, имидж, поведение, стиль жизни. Можно открыть в самом себе неиссякающий источник энергии. Можно избавиться от «комплексов» — даже от тех, что мучили тебя всю жизнь и казались неотъемлемой частью тебя самого. Можно наладить, казалось, навеки разлаженные отношения с близкими. Можно превратить аморфное сообщество «соратников» в настоящий коллектив, спаянный крепкими узами симпатии и доверия. Можно избавиться от постоянной задерганности и найти время и силы для занятий любимым делом. Можно научиться тому, чего никогда не умел, и начать с легкостью делать то, что считал для себя невозможным. Можно повысить свою эффективность на несколько порядков, превратив самого себя в идеальное оружие. Можно найти десятки выходов там, где прежде нам чудилась глухая стена. Никакого волшебства —существуют проверенные на практике методики и технологии. Они существуют. В большинстве своем не требуют ни больших капиталовложений, ни чрезвычайных усилий.

 

Если мы, русские националисты, сумеем стать распространителями этих технологий, живым примером для окружающих, теми точками кристаллизации, вокруг которых будет создаваться и распространяться НОВАЯ РУССКАЯ ЖИЗНЬ — мы победим.

 

 

Виктор Никитин

---

Источник