На прошлой неделе Петербург посетил опальный новороссийский майор милиции Алексей Дымовский, автор видеобращения к президенту, а ныне – куратор общественного объединения «Белая лента», призванного бороться с милицейской коррупцией. Название «Белая лента» чем-то напоминает акцию ДПНИ «Белая повязка».

О ДПНИ – вернее, о том, что это движение запретили и «Ленту» тоже, наверное, запретят – Дымовский упомянул неоднократно. А еще пожаловался, что на его сайте dymovskiy.name теперь хозяйничают другие люди, с которыми он разругался. Остался только dymovskiy.ru. С корреспондентом Online812 Дымовский беседовал о будущих сокращениях в полиции и природных катаклизмах.

- Сколько сейчас активистов у вашей «Белой ленты»?
- Активистами считаются все граждане России, которым надоело жить под гнетом лжи и коррупции. Численность я не знаю. На нашем сайте зарегистрировалось пока несколько тысяч человек.

- После того как вас попросили из милиции, чем вы занимаетесь?
- Помогаю жене по бизнесу. У нее есть небольшой магазинчик. Но большую часть времени трачу все-таки на борьбу с ветряными мельницами. Летом прошлого года на меня вышли представители какой-то властной структуры и предложили включиться в политическую борьбу против Медведева. Они пообещали мне хорошую зарплату и ежемесячно - две минуты на центральном телевидении, чтобы я выступал и обличал президента. Говорил, что это из-за него милиция деградировала. Но сам я считаю, что все болячки милиции начались при Владимире Владимировиче. И вообще, с какой стати я буду исполнять чужую волю? Я не подсадная утка. Поэтому отказался.

- А другие случаи, когда представители администрации пытались вступить вами в диалог, имелись?
- Нет.

- Кому, по-вашему, нужно, чтобы в обществе нарастала эта озлобленность и недовольство милицией?
- Большое руководство от этой озлобленности не слишком страдает. Весь удар на себя принимает ППС и другие мелкие служащие. Я еще не понимаю, почему у нас за все клеймят милицию и упускают из вида суды. Ведь именно они дают санкции на арест, выносят приговор, принимая доказательства только одной стороны, игнорируя другую. У меня свои счеты к Зорькину, который сказал, что у меня на лбу клеймо. Про меня разное говорили. Что я получаю зарплату в Госдепартаменте США, что мне дали взятку в два миллиона. Ничего, сейчас время разбрасывать камни, а потом будет время их собирать

- Недавно у нас полицейские вымогали у гражданина деньги, а потом сбросили его с моста. Зачем им так понадобилось рисковать за 50 тысяч рублей?
- А зачем иногда возбуждают уголовные дела по пустяковым поводам? Например, в городе совершен разбой, тяжкое преступление. Раскрыть его по горячим следам, в течение первых двух часов, не удалось. Но, чтобы не портить статистику, можно организовать и тут же раскрыть другое тяжкое преступление – нападение на милиционера. И любой пьяный, который при задержании вздумает сопротивляться, в этот день будет обречен получить свой пятилетний срок. История про полицейских, которые сбросили задержанного в реку, напоминает мне слова одного следователя, который откровенно сказал, что сейчас, когда возникает конфликт интересов, не надо убивать людей, а достаточно посадить человека в сизо, потом выпустить, отобрав все деньги и бизнес, и все будут довольны. Он добавил еще, что это прогресс по сравнению с 90-ми годами, когда убить было проще. Я про этого следователя знаю еще, что он менял фамилию, чтобы устроиться на работу в милицию. С прежней фамилией у него была судимость, а с этой – не было.

- А так можно делать и никто не заметит?
- Можно по-разному. Вот у нас собираются в течение двух месяцев уволить тех милиционеров, против которых возбуждались уголовные дела, и потом они были закрыты по нереабилитирующим обстоятельствам - из-за примирения сторон или из-за истечения сроков давности. Но офицер милиции имеет доступ к электронным базам данных – «Клон» и «Легенда». Если нет доступа, он получит его через знакомого. Именно в эту базу заносятся сведения о всех уголовных делах, заведенных против сотрудников. Вот у нас был один начальник отдела, которого судили за клевету: он обозвал участкового вором. Дело закрыли за примирением сторон. Но в базе сведения остались. Так этот начальник отдела просто нашел в базе себя, поменял год рождения на 01.01.01 – и теперь, если верить базе, это уже другой человек, у которого и судимости никакой нет. Об этих хитростях я сообщал президенту, мне пока ничего не ответили. Вот если этого человека уволят в ближайшие два месяца, тогда я соглашусь, что закон работает.

- У нас сейчас собираются сокращать милицию. Это правильно?
- Милицию сократят на 20 процентов, а еще следует учесть те 10 процентов, которые увольняются сами. Это показатель ежегодной текучки. Конечно, уволят тех, от кого хочется избавиться. Умных, которые могут подсидеть. И честных, которые не хотят «зарабатывать» и потом делиться.

- И что делать?
- Я считаю, что гражданам пора самим обеспечивать свою защиту. Взять, к примеру, станицу Кущевскую, где все всё знали про Цапков и про покрывающих их милиционеров. Жители станицы могли собрать денег, набрать людей из частной охраны, которые собрали бы информацию на несколько уголовных дел и предъявили бы ее милицейскому начальству края или округа. Да еще ультиматум предъявили бы: если вы не реализуете эту информацию в течение месяца, мы сами вам привезем эти Цапков, чтобы вы уже не отнекивались: типа они по повесткам не являются. Да какая там уголовщина… В охранных и детективных агентствах полно профессионалов, которые знают, как поступать, чтобы их не посадили потом за «незаконное лишение свободы» или «похищение человека». Непрофессионалы остались только в милиции. Вот за мной здесь, в Питере, ходит «наружка», так я ее всю в лицо знаю. Работать совсем не умеют.

- А вот у нас количество тяжких преступлений сократилось – это же заслуга милиции?
- Оно сокращается искусственно, потому что со статистикой мухлюют. Меня когда избили, тоже оформили это не как разбой, а как легкие телесные повреждения плюс кража. Типа сначала меня вырубили, а потом украли, просто взяли без спроса, мобильник из кармана. Впрочем, у нас в Новороссийске всегда был норматив: не больше трех украденных мобильников в сутки. А у нас два пляжа и на каждом по 3 - 4 трубки ежедневно воровали. Начиная с четвертого мобильника, заявления старались не принимать. А что касается сокращения – то меньше всего пострадают от этого штабные, которые месяцами перекладывают бумаги со стола на стол. Мы как-то играли всем управлением в одно компьютерную игру, бродилку. Я – опер, эти игры щелкаю как семечки, но я и то смог пройти все уровни только за год. А наши штабные – за неделю. Конечно, что им еще там делать? Мне кажется иногда, эту реформу затеяли, чтобы больше ожесточить народ. И время подобрали специально!

- А какое такое время?
- Вот посмотрите, какие катаклизмы сейчас происходят. Одно японское землетрясение чего стоит. А скоро будет 19 марта, суперлуна. Я не думаю, что у нас в Кремле нет хороших астрологов, метеорологов и других специалистов, которые заранее об этом знали. Теперь Жириновский зовет сюда японцев, а мы так и будем вымирать от алкоголя и наркотиков.