Существует устойчивое мнение, что Татарстан – это электоральная «черная дыра», где итоговые результаты абсолютно любых выборов заранее предопределены и зависят исключительно от воли одного единственного человека – президента республики Минтимера Шаймиева. Многолетняя предубежденность политологов и журналистов привела к тому, что большинство городских жителей республики смирилось, что участие в выборах – дело бесполезное, потому как правящая бюрократура все равно сфабрикует итоговые результаты. Как следствие – массовое игнорирование выборов или крайняя форма протестного голосования. В 2004 году, во время избрания депутатов Государственного Совета республики, когда в бюллетенях еще присутствовала графа «против всех», в Казани этого «кандидата» выбрали 94 275 человек (16,08% от общего числа избирателей, пришедших на выборы), в Набережных Челнах – 46 292 избирателя (это 19,3% от принявших участие в голосовании).

Тем не менее, уже не первый электоральный цикл фактические и теневые лидеры политических партий пытаются найти подходы к казанскому Кремлю, чтобы договориться с Минтимером Шариповичем о том, чтобы получить в Татарстане хоть какие-то голоса.

Между тем мой личный опыт трехлетней работы в аппарате президента Татарстана и скрупулезный анализ итоговых протоколов голосований за последние десять лет показывает, что договариваться с Шаймиевым бесполезно. И не столько потому, что обманет, а потом с присущей ему восточной хитростью, невинно разведет руки и скажет «Мы сделали все что смогли, но…. многонациональный народ Татарстана не захотел голосовать за вашу партию».

Договариваться с Шаймиевым бесполезно в первую очередь потому, что его возможности тотального контроля татарстанского электората сильно преувеличенны. Минтимер Шарипович, конечно, может дать команду, чтобы «дружеской» партии предоставили режим максимального благоприятствования в полностью контролируемых татарстанских СМИ, помогли с организацией встреч с избирателями, в конце концов, может даже поручить каким-то промышленным генералам оказать финансовую поддержку регионального отделения партии, но.… Во-первых, не факт, что эти поручения будут выполнены. А во-вторых, шаймиевская поддержка мало отражается на результатах голосования за ту или иную партию.

Дело в том, что республиканская вертикаль власти жестко контролирует лишь сельский электорат. Татарстанская деревня фактически превращена в «электоральную резервацию», где практически все жители абсолютно зависимы от «аульной аристократии» (которые  в свою очередь подконтрольны главам администраций районов). И голосуют именно так, как скажет председатель сельсовета или руководитель сельхозпредприятия, потому что иначе те могут и лошадь не дать огород вскопать или дров привезти, да и на кладбище могут такое место для могилки выделить, что врагу не пожелаешь. Но село – это 800 тысяч избирателей. Часть которого живет в райцентрах и поэтому относительно независимо и может себе позволить свободу выбирать.

Итоговые протоколы голосований во время выборов депутатов Государственной Думы России в 1996, 1999, 2003 годах свидетельствуют, что неукоснительно выполнили волю казанского кремля 500-600 тысяч сельских избирателей. Но эти голоса – «стратегический резерв» Минтимер Шаймиева, который он не может никому обещать, потому что иначе может вообще рухнуть миф о татарстанской электоральной «черной дыре». К примеру, в 1999 году за «Отечество-Вся Россия» проголосовало 811.239 татарстанцев (40,65% от принявших участие в голосовании). Из них 529.167 голосов ОВР  набрала среди сельских избирателей.

Обратимся к другим фактам. 2004 год. Выборы в Государственный Совет Татарстана. В начале предвыборной компании Минтимер Шаймиев заявил, что хотел бы видеть трехпартийный республиканский парламент, и что он не сомневается в том, что в Госсовете кроме «Единой России» будут представители СПС и Партия российских регионов. Под знамена СПС и ПРР были мобилизованы знаковые фигуры татарстанской элиты, этим партиям была оказана мощная финансовая поддержка и предоставлена «зеленая улица» в СМИ, придворные социологи без устали говорили о том, что «наши социологические исследования свидетельствуют, что 7% барьер преодолеют СПС и ПРР». Но наступил день Х, 14 марта 2004 года. СПС набрал всего 54 027 голосов (2, 38%), а ПРР – 85 029 голосов (3,74%).

Но еще более показательными были выборы депутатов Государственной Думы в 1999 году. 26 ноября 1999 года в Казань прилетел лидер межрегионального движения «Единство», министр МЧС РФ Сергей Шойгу. Сразу по прилету Сергей Кожугетович отправился в Кремль, где за закрытыми дверями прошла его встреча с Минтимером Шаймиевым, после которой Шаймиев и Шойгу «вышли к прессе». Агентство «Татар-информ» в этот день распространило сообщение: «Президент дал гостю пищу для размышлений, заявив, что в Татарстане почти 2 млн. 700 тысяч избирателей, из которых, по прогнозам, половина поддержит блок «Отечество - Вся Россия». За остальные голоса надо бороться. «Единство» - блок не раскрученный, ему надо поработать в этом направлении….». 

То есть Минтимер Шарипович в этот день публично огласил «контрольные цифры». До этого только на закрытых совещаниях говорилось о том, что ОВР должен набрать не менее 1млн. 300 голосов. Но даже после отъезда Шойгу никто в Кремле не говорил о том, что надо «помочь» «Единству», все продолжали гнуть линию на сокрушительную и безоговорочную победу ОВР. И фактически 332 014 голосов, собранных «Единством» - это были голоса не за «не раскрученный блок» (по определению Шаймиева), возглавляемый Шойгу. Это были голоса – «против» татарстанской системы власти. И уже тогда в 1999-ом, 64 834 сельских избирателя проголосовало не по указке казанского Кремля. А в Казани «Единство», набрав 97 933 голоса, опередив даже ОВР, за которую проголосовало 96 614 избирателей. Это по протоколам. Реально и того меньше.

Дело в том, что в 1999 году в республике была впервые отработана технология голосования «за того парня». Суть технологии заключается в том, что на бюджетозависимых предприятиях, учреждениях, организациях были сформированы группы «избирателей» из людей лично преданных руководителю и одновременно неплохо простимулированые финансово. За несколько дней до выборов «избирателей» познакомили с представителями участковых комиссий, с которыми им предстояло контактировать в день выборов. Непосредственно в день выборов «избиратели» с утра начинали обходить участки (за день пройдя 10-15 участков), подходить к «знакомым» членам участковых комиссий, предъявлять им свои паспорта, расписываться в списке избирателей за тех людей, которые традиционно не ходят на выборы, получать бюллетени и голосовать. Для наблюдателей это были самые обыкновенные избиратели (нередко семейные пары). А члены избирательных комиссий, отрабатывающие уже не первые выборы и досконально знающие округ, заранее знали, кто никогда не ходит на выборы и именно за этих «симулянтов» дали проголосовать «правильным избирателям».

Технология голосования «за того парня», по всей видимости, применялась во всех городах республике. Потому что переписывание протоколов и подбрасывание «правильных» бюллетеней - это все же пещерный век избирательных технологий, которые если и имели место, но не носили массовый характер. В городах. Там, где были хоть какие-то наблюдатели. Татарстан – все-таки не Туркмения и власти не совсем безразлична ее репутация. Избирательный беспредел на участках – это уже чересчур. Его предостаточно за пределами участков: оголтелая пропаганда под видом информирования в СМИ, прямой и косвенный подкуп избирателей (раздача продуктовых наборов маргинальной части электората, предвыборный авральный ремонт подъездов и дворов и пр.)

Но, несмотря на тотальное игнорирование законодательства за пределами избирательных участков, в том же 1999 году, как я уже говорил, ОВР получила «всего» 811.239 голосов, недобрав до «контрольных цифр», публично озвученных Минтимером Шаймиевым 26 ноября, почти полмиллиона голосов.

Все эти факты говорят только об одном: главный козырь татарстанской власти – не тотальный контроль электората, а миф об этом. Миф, в который пока продолжают верить и в политических партиях и большая часть избирателей. Но если в республике сформируется сила, способная наладить хоть какой-то контроль на избирательных участках, а самое главное – если эта сила сможет убедить принять участие в голосовании ту часть татарстанских избирателей, которая традиционно игнорирует выборы, то будут не только минимизированы фальсификационные возможности технологии «за того парня», но и  неизбежно рухнет миф о татарстанской электоральной «черной дыре». И это уже не миф.

Источник